The Right Stuff

Стюарт без слов запрыгнул на эскалатор и побежал вверх. Вайзу очень хотелось запустить лестницу для ускорения процесса, но если этот кот Шредингера сейчас здесь, то услышит шум двигателя, может догадаться.

Кот Шредингера…

Название очень подходило для ситуации, в которой неясно, есть человек за стеной или его нет, знаменитый пример, растиражированный всеми, кто хоть немного понимает в квантовой физике, и даже теми, кому просто жалко кота. «Обломись, чувак, — сказал про себя Вайз таинственному дрифтеру, сплюнув скрипевшую на зубах пыль между своих ботинок. — Два кота на одной территории не уживаются».

Он прижался ухом к ближайшей стене и прислушался. Постояв так немного, он перешел дальше, и еще дальше, добрался до торцевой стены, слушая каждый метр. Тишина в ангаре продолжала оставаться нежилой, либо дрифтер затаился и чего-то ждет.

Вайз уселся в центре зала, спиной к опоре, активировал свой имплант и с его помощью повис в черноте, ожидая проблеска добычи.

Глава 4. В недрах тундры выдры в гетрах

Хирургическая была одним из отсеков санчасти, расположенной в левом крыле. Стюарт еще хорошо помнил собственную постановку импланта, больше похожую на школьную прививку от иммунодефицита: вся процедура заняла около минуты, из которых половину он потратил на усаживание в кресло и сползание с него. Фамилию спрашивают только внутри, когда уже сел в кресло, тогда же вызывают на экран личное дело, автоматическая дверь в этот момент закрыта. Если чужак с помощью «плывуна» прошел процедуру идентификации, его придется задерживать на выходе физически. Этот вариант вызывал у Стюарта самые большие опасения.

«Мальки» были «мальками» только в разговоре, некоторые из тех, кто шел сегодня в колонне, были выше ростом и крепче Вайза. Да и возрастом новички иногда не слишком отличались от выпускников, потому что в училище принимали абитуриентов от восемнадцати до двадцати пяти лет, а двадцать пять даже Вайзу исполнилось только месяц назад. Подельников же у «плывуна» могло быть несколько.

Он дернул на себя дверь санчасти и остановился, щурясь от обилия «фуксии» — курсанты сидели на всех поверхностях, слонялись по коридору, читали просветительные плакаты о пользе мытья рук перед едой и всячески скрывали свою нервозность перед операцией. На имплантацию всегда приказывают надеть спортивные футболки, потому что только у них из всей форменной одежды короткие рукава. За порядком в коридоре наблюдали трое дежурных.

Стюарт встал к стене, один из офицеров оторвался от пада, скользнул по нему рассеянным взглядом и отвернулся: курсанты то и дело бегали в туалет напротив, дверь постоянно была в движении.

Над операционной горела табличка «Тишина!»: прием уже начался. Стюарт подергал за рукав ближайшего соседа.

— Сколько народу прошло?

Тот обрадовался собеседнику, потому что сам явно нервничал.

— Мало, только начали. Но вроде не больно.

Он указал на подоконник, где сидели два парня, сравнивая свеженькие шрамы и поедая чипсы из одной упаковки. Они болтали ногами, и Стюарт вдруг остро позавидовал им. Пять лет учебы, когда за тебя отвечают и думают другие, лучшее время жизни.

Он остался стоять у стены, пристально разглядывал всех, кто топтался в коридоре. Если чужак сейчас не в кабинете, то где-то здесь, один из них. Не может быть, чтобы он ничем не отличался, какие-то различия должны быть. Какие? Все одинаково молоды, одинаково лохматы, потому что парикмахер стрижет всех разом в начале занятий, у всех одинаковые майки…

Стоп!

Стюарт потер глаза, молясь про себя, чтобы это не было обманом зрения.

Майки не были одинаковыми.

Рисунок на его майке и у остальных различался. Их партия тогда поступила с небольшим отклонением в заполнении рисунка, красный круг имел что-то вроде отступов у второго ободка по внутренней линии, непринципиальная вещь для имущества, которое списывают сразу же по выдаче на руки.

Сейчас на курсантах рисунок был заполнен цветом, как положено, но имелся другой еле заметный дефект — на лапе медведя кусок был чуть бледнее, а если быть совсем точным, то частичный непрокрас, как говорил кладовщик. Стюарт рассмотрел этот фрагмент как минимум на десяти людях. Значит, с темной лапой — поставка этого года, ему нужно найти человека, у которого на рисунке нет такого дефекта.

Сказать было легко, сделать непросто. «Мальки» постоянно менялись местами, кучковались по двое-трое, кто-то стоял лицом к окну, кто-то склонился над падом, кто-то бегал курить. Ходить и заглядывать каждому в живот было верхом идиотизма. Стюарт решил, что будет смотреть только на входящих в двери кабинета. Чтобы взяться за ручку, нужно на секунду задержаться, этого вполне хватит.

Табличка мигнула, сменилась на слово «Входите», дверь выпустила нового счастливого обладателя «пуговицы». Футболка у него была правильной.

— Следующий пошел! — гаркнул дежурный офицер. — Не задерживаем!

Парень, сидевший на корточках с падом недалеко от двери, поднялся, Стюарт как раз занимал свою позицию, и они столкнулись на пороге.

— Идешь? — спросил парень. — Или я?