The Lie I’ve Lived

— У мистера Гарри Поттера болит голова? Может, Добби принести зелье от головной боли? — Я рассеянно кивнул, и он с хлопком исчез — в тот миг, когда я принялся за ростбиф и сэндвич с горчицей. Хм, неплохо. Он вернулся с зельем, когда я ел свой второй сэндвич — с ветчиной и швейцарским сыром, если кому-то интересно. После порции пыхтящего зелья мысли мгновенно прояснились. Обязательно надо будет проверить голову. Мадам Помфри отлично справляется с порезами, ушибами, синяками и случайными проклятиями, но, думаю, исследования мозга — не совсем её конек. Хотя я точно знаю одного типа… э-э, в смысле, вещь, которая великолепно справится с задачей — Сортировочная Шляпа!

— Добби, не принесешь ли ты мне Сортировочную Шляпу из кабинета директора? — У эльфа нерешительный вид. Несколько других выглядят точно так же. — Что-то не так?

— Домовые эльфы не должны ничего брать из кабинета директора без разрешения мистера Альбуса Дамблдора. Почему великий Гарри Поттер хочет поговорить со старым мерзким предметом одежды?

Сегодня утром Дамблдора на завтраке не было. Вполне возможно, что его нет в школе. Нельзя ждать! Мне нужно знать!

— Мне нужно только поговорить с ней, а потом ты можешь её вернуть. Я не хочу её украсть. Мне просто надо задать ей несколько вопросов.

Добби принимает объяснение и исчезает. Через минуту он возвращается с пустыми руками.

— Мерзкая Шляпа говорит, что никуда не собирается. Сказала Добби: «Спроси нахала, почему это я должна к нему являться?». Добби пришёл за ответом для мерзкой Шляпы.

В прошлый раз эти проклятые провидческие способности были гораздо полезнее!

— Спроси Шляпу, есть ли ей чем заниматься следующие три месяца, кроме как сидеть на полке и ждать?

Добби снова исчезает и возвращается. И вновь без шляпы. Что уже надоело.

— Мерзкая злая Шляпа обзывает Добби и мистера Гарри Поттера словами, которые Добби не хочет повторять перед своим хозяином. Мерзкая Шляпа говорит, что мистер Гарри Поттер должен сам придти к ней, если он и в самом деле желает поговорить.

Я начинаю обдумывать ответ поумнее, тот, из которого станет ясно, что мне хочется сделать со старой тряпкой, как вдруг передо мной появляется огненный шар. Прямо надо мной парит Фоукс, держа в клюве Шляпу.

— Немедленно отнеси меня обратно! Ты, чёртова тупая птица! — Вместо этого Фоукс роняет её на тарелку, так, что она точнёхонько приземляется в горчицу, оставшуюся от сэндвича. Вот теперь Шляпа действительно разгневана. Клянусь, феникс подмигивает мне, прежде чем исчезнуть. Нескончаемый поток брани, исторгаемый шляпой, заставляет меня задуматься, из чьего же одиннадцатилетнего разума она узнала все эти слова.

— Сейчас же очисти меня, невежественный тупица с дерьмом вместо мозгов! — Один из слухов, которые распространяла обо мне Петуния, гласил, что у меня якобы синдром Туретта[1]. Когда я узнал, что это такое, то всерьёз задумался, а не начать ли мне вести себя в обществе соответственно — просто чтобы ей насолить.

— Эй, я просто хочу поговорить. Не надо так отвратительно себя вести, — говорю я, поднимая предмет и вытирая с него горчицу.

— Во имя левого яичка Салазара, с чего это ты взял, что у меня возникнет желание с тобой разговаривать?

— Может, потому что я попросил… — пульсация в висках начинается снова, что отнюдь не помогает сосредоточиться.

— А если я попрошу тебя спрыгнуть с этой чёртовой Астрономической башни?

— У меня идея: давай я засуну тебе буханку хлеба туда, откуда вытащил меч Гриффиндора, а? Может, хоть это улучшит твой дерьмовый характер?

— Послушай, ты, сраный маленький кретин! У меня есть две работы, и это всё! Пропеть грёбаную песню и сказать толпе сопливых, мочащихся в кровать выродков, на каком факультете они будут меньше отсасывать!

На секунду у меня пропадает дар речи. Даже Снейп ведёт себя не настолько мерзко!

— Мерлиновы яйца! Да в чём твоя проблема, черт побери?

— Ты хочешь знать, в чём моя проблема, Поттер? Двести лет прошло с тех пор, как я последний раз была за стенами этого сраного замка! И предстоят ещё пятьдесят, прежде чем закончится мой испытательный срок!

— Что ты сделала? — Должно быть, нечто особенное, если получила взыскание длиной в четверть тысячелетия. Наверное, об этом даже упоминали в книгах.

— Травмировала маленького сосунка, рассказав, что Тёмный Лорд того времени был отцом ублюдка. Бесхребетный засранец удавился в ту же ночь! Знаешь, нельзя винить гонца за то, что в послании. Это ведь ничего не значит, мать его! Когда ты пришёл, ноя о наследнике Слизерина, я подкинула тебе кость, надеясь, что Дамблдор скостит мне срок за хорошее поведение. И знаешь, что этот страдающий запором, мочившийся в постель аж до девяти лет, этот любитель лимонных долек мне ответил? «Зачем, Шляпа? Хорошее поведение уже само по себе награда». О, я такую песню спою, когда старуха с косой доберётся до этого никчёмного мешка с дерьмом!

Да, это определённо что-то новенькое.

— Предлагаю сделку. Ты выручаешь меня, а я замолвлю за тебя словечко перед директором. Справедливо?