The Lie I’ve Lived

Эти слова мне как обухом по голове. Я думал, что произойдет с Духом, если судно уничтожат, но не рассматривал обратной возможности. Быстренько суммирую в уме все события. И покатываюсь со смеху.

— О, это потрясающе! Они сговорились и завлекли меня на корабль, а чтобы избежать наблюдения взрослых, обманом не пустили туда вас. Что ж, если этот Дух был настолько важен для их гребаной шлюпки, кто-то обязан был остановить его от попытки убить нас с Флёр.

— Гарри, я не уверена, что твоя позиция правильная.

— О, я уверен, что они попытаются свалить всё на меня, но им придется объяснять, каким это образом — а главное, по какой причине — их Дух вдруг напал на нас с Флёр. Чем больше они будут нажимать, тем сильнее вляпаются! Гениально!

Обдумавшая мои слова Макгонагалл, похоже, не в состоянии оценить иронию. Она медленно проговаривает:

— Когда Альбус в следующий раз соберется покинуть замок и оставит меня за главную, я запрещу тебе покидать гриффиндорскую башню, даже ради уроков. Ты будешь сидеть там до тех пор, пока он не вернется. Ясно?

— Так вы хотите, чтобы все, что могло случиться, произошло именно в гриффиндорской башне?

— Да… Нет! Я уже слишком стара для этого, — и Макгонагалл, бормоча под нос совершенно несвойственные для леди словечки, покидает комнату, чтобы разобраться с кризисом.

* * *

Часа через полтора я, опираясь на костыль, рассматриваю открывающийся из окна вид. С одной стороны от меня Флёр, с другой — Миллисент Булстроуд, рука у которой в гипсе — «Хороший, плохой, злой» в моей версии. Внизу мы видим крошечные фигурки домовиков, прыгающих туда и обратно; они разгружают дурмштранговское судно, пытаясь облегчить его вес. Из иллюминаторов вьется дым, а на палубе как минимум два очага пожара. Волшебные палатки усеивают окрестный берег, и утомленные ученики Дурмштранга устраиваются в ожидании длинной ночи. Честно говоря, мне их не особо жаль. Одна паршивая овца портит всё стадо.

Корабль накренился градусов на тридцать. Это истинно мародерское зрелище, пусть в мои намерения и не входили подобные планы, — доказательство, что не следует переходить дорогу Поттеру. Когда я расскажу Бродяге об этом вечере, он с ума сойдет от ревности. Плевать на количество ведьм, с которыми он там сейчас кувыркается — я помог уничтожить полтергейста, причинил страшный ущерб судну Дурмштранга, нашел себе девушку, а ещё мне удалось добиться увольнения Снейпа. Ему придется изрядно потрудиться, чтобы меня превзойти.

— Когда Драко захочется поиграть с тобой, Поттер, в следующий раз, я приму снотворное и пораньше отправлюсь спать. Такого дерьма мне больше не нужно.

— Так что именно там произошло? — интересуюсь я у Миллисент.

— Драко поздравлял Крама с тем, как ловко он над вами поиздевался, и тут на судне погасли все огни. Сначала это все казалось ерундой, но потом дерево начало скрипеть, а корабль как будто очутился посреди бурного моря, хотя мы ведь были всего лишь на Черном Озере, а не посреди февраля месяца в Северной Атлантике, правильно? В общем, мы попытались выбраться на главную палубу, в этот момент камбуз внезапно загорелся, а камин стал выплевывать горящие поленья. Одна долбаная чурка попала мне прямо в руку и подожгла одежду! Этот чертов мерзавец, Драко, мать его, чуть не растоптал меня, пытаясь унести оттуда ноги.

Изо всех сил пытаюсь не рассмеяться над её стенаниями:

— Вполне в его стиле. И что было дальше?

— Поднялся крик. Нижние палубы стало заливать. Сидевшие там четыре вампира и инфери освободились…

— Для чего им понадобились вампиры с зомби?

— Откуда, черт побери, мне это знать, Поттер? Поинтересуйся у них сам, если тебе так хочется это знать.

Флёр отвечает:

— Они использовали их в качестве мишеней для практики темной магии. Мой кавалер на Рождественском Балу полагал, что меня это впечатлит.

И я, и Булстроуд замираем и какое-то время на неё смотрим. Потом я задаю ей вопрос:

— Интересно, это самый странный способ закадрить девушку, который на тебе испытывали?

Она вздыхает:

— Нет. Были и хуже.

— Со мной бы сработало, — бормочет Миллисент.

— Тебе настолько в кайф встречи с немертвыми? — удивленно спрашиваю я и тут замечаю, что в крыло только что зашло несколько раненых учеников Дурмштранга. Поппи начинает их осматривать. Следовало бы ей помочь, но она до утра освободила меня от обязанности. Надо бы попытаться поспать, ведь утром состязание. Единственный чемпион, который в данный момент в форме, это Седрик.

— Нет! Я просто не против пойти на свидание, — говорит слизеринка.

— Значит, сходи. В замке куча парней.

— Я толстая и страшная. Не смей меня поучать, Поттер! — рычит она.

— Я и не поучаю. Если тебе не нравится своя внешность, измени её. Ты ведь ведьма. Свари пару-тройку зелий, найди какие-нибудь кремы, наложи на волосы чары. Маглы исправляют себе внешность с помощью хирургии — длинный и болезненный способ. А тебе ради такого же эффекта всего-то надо потратить пару галеонов или поискать какие-нибудь причудливые ритуалы.

— Панси сказала, что мне не стоит терять на это время.