The Last Kings of Shanghai: The Rival Jewish Dynasties That Helped Create Modern China

Крупные компании, такие как Jardine, могут зарабатывать больше денег и становилась все более известной, но начинающие многоязычные Сассуны стремительно набирали обороты. "Серебро и золото, шелка, камеди и специи, опиум и хлопок, шерсть и пшеница - все, что движется по морю или суше, чувствует руку или несет на себе клеймо Sassoon & Co.", - рассказывал один из конкурентов в англоязычной газете в Китае. Джейкоб Сапфир, европейский исследователь и писатель, путешествовавший по Азии, в 1859 году сообщил, что Сассуны, объединив свои интересы в Китае и Индии, "достигли большого богатства, примерно пяти миллионов стерлингов" – почти 600 миллионов долларов в пересчете на сегодняшние деньги.

Спустя почти двадцать лет после отправки Элиаса в Шанхай со спекулятивной миссией с неопределенными шансами на успех, Дэвид вызвал его обратно в Бомбей в 1862 году, чтобы начать планировать преемственность семьи. Дэвиду было семьдесят лет. Пришло время Элиасу и его старшему брату Абдулле работать бок о бок и взять на себя управление бизнесом.

Абдулла, которому уже отдали предпочтение как старшему сыну, вырывался вперед в семейной преемственности. Шанхай не казался важным местом работы, когда там поселился интроспективный одиночка Элиас. Дэвид дал Абдулле, более общительному и коммуникабельному сыну, гораздо более важное международное задание. Его отправили в Багдад, который вновь открылся для бизнеса Сассунов после свержения местных правителей. Это была более легкая и прибыльная должность, чем Шанхай. Большая часть бизнеса Сассунов по-прежнему шла через Персидский залив, и имя Сассунов было хорошо известно. Все говорили на арабском, который был родным языком Сассунов. К тому же Багдад был гораздо ближе к Бомбею, чем Шанхай, а значит, Абдулла мог чаще приезжать домой, чтобы повидаться с отцом и его семьей.

И его отец, и его брат ошиблись в оценке того, насколько Элиас изменился и вырос за годы жизни в Шанхае. Он стал более уверенным в себе, более предприимчивым. Он расширял семейный бизнес, путешествовал по Китаю и Японии, открывая новые офисы. Он вел целеустремленную жизнь, стремясь приумножить успех и влияние семьи Сассун и своего отца.

В отличие от одинокой, тяжелой работы, которую он вложил в их бизнес в Шанхае, в Бомбее Элиас застал своего старшего брата за роскошной жизнью. Абдулла роскошно развлекался в новом особняке на холмах за городом. Он вернулся из успешной поездки в Багдад и все больше времени проводил рядом с отцом. Дэвид часто обращался к нему за советом, а Абдулла стал играть более публичную роль, контролируя благотворительные пожертвования семьи. Он наметил амбициозные планы дальнейшего развития, в том числе строительство фабрик по производству индийского текстиля. Он общался с британскими бизнесменами и колониальными чиновниками.

После грандиозного бала с участием 300 британских гостей и представления итальянской оперы в его доме, газета Bombay Gazette поздравила Абдуллу и его семью "с их очевидным желанием вступить в союз с английским обществом в Бомбее".

Однажды ноябрьским днем 1864 года Дэвид Сассун прогулялся по садам своего особняка Сан-Суси, а затем удалился в спальню, чтобы написать ежедневные письма с наставлениями своим сыновьям, живущим в Гонконге, Шанхае, Бомбее и Лондоне. Он умер во сне в возрасте семидесяти двух лет. Его сыновья, разбросанные по всему миру, посетили поминальные службы и спустили до полупояса "Юнион Джек", развевающийся на кораблях Сассуна и перед складами Сассуна.

Согласно завещанию Дэвида, Абдулла стал новым председателем совета директоров, а Элиас - его заместителем. Недовольство Элиаса росло по мере того, как становилось ясным будущее. Абдулла предположил, что Элиас, семейный интроверт, будет рад поработать за кулисами. Он предложил, чтобы Элиас и его сын Джейкоб, двадцати трех лет, курировали Шанхай, Гонконг и порты Персидского залива в качестве бродячих менеджеров, повторяя многие из путешествий Элиаса, совершенных им двадцать лет назад. Когда Абдулла был готов отказаться от председательства, руководство Сассунами, разумеется, перешло бы к его собственному сыну. Элиас попытался поднять своих братьев на восстание против старшего брата, но Абдулла переубедил их, отправив в Лондон и пообещав щедрые доходы. Шанхай мог рассказать о том, как Элиас унаследовал деловую хватку своего отца. Но Абдулла обладал силой личности и властностью Дэвида.