The Hard Way

Он подошел к Хобарту и взял его на руки. Хобарт оказался удивительно легким, не больше ста фунтов. В нем почти ничего не осталось.

Ричер отнес Хобарта в ванную. Он держал его вертикально, придерживая одной рукой, как тряпичную куклу, а другой рукой расстегнул ему джинсы и спустил их вниз.

— Вы уже делали это прежде, — заметил Хобарт.

— Я был военным полицейским, — ответил Ричер. — Нет ничего такого, чего бы я не делал прежде.

Ричер принес Хобарта обратно на диван, и Ди Мария снова накормила его супом. И тем же влажным полотенцем вытерла подбородок.

— Я должен задать вам обоим важный вопрос, — сказал Ричер. — Мне необходимо знать, где вы находились и чем занимались в последние четыре дня.

Ди Мария сразу стала отвечать. Ни малейшего обмана, колебаний, фальши или неуверенности. Она говорила немного несвязно, но это делало ее рассказ еще более убедительным. Повествование о четырех днях продолжающегося кошмара. Они начались с пребывания Хобарта в больнице Святого Винсента. Ди Мария отвезла его туда на машине скорой помощи, потому что у него начался тяжелый приступ малярии. Врач принял его на двое суток для лечения внутривенными инъекциями. Большую часть времени Ди Мария провела рядом с братом.

Потом она привезла его домой на такси и на собственной спине притащила на четвертый этаж. С тех пор они находились в квартире вдвоем, ели то, что было запасено на кухне, ничем особенным не занимались и никого не видели — пока Ричер не сломал дверь и не оказался посреди их гостиной.

— Почему вы спрашиваете? — поинтересовался Хобарт.

— Новая миссис Лейн похищена. Вместе с дочерью.

— И вы подумали, что это сделал я?

— Да, такая мысль у нас была.

— Подумайте получше.

— Я уже подумал.

— Да зачем мне это делать?

— Чтобы отомстить. Или из-за денег. Выкуп составил ровно половину суммы, заработанной Лейном в Буркина-Фасо.

— Я бы захотел отобрать все.

— Я тоже.

— Но я бы не стал похищать женщину и ребенка.

— Я тоже.

— Так почему же я вас так заинтересовал?

— Мы получили сведения о вас с Найтом. Нам было известно об увечьях, но подробностей мы не знали. Потом нам рассказали о парне, у которого нет языка. Мы сложили два и два — и получили три. Мы решили, что за этим стоите вы.

— Нет языка? — задумчиво проговорил Хобарт. — Хороший выбор. Я бы сразу согласился. — Потом он добавил: — Но язык обычно отрезают в Южной Америке. В Бразилии, Колумбии, Перу. Может быть, в Сицилии, в Европе. Но не в Африке. Мачете не засунуть в рот. Губы — да. Я такое видел. Или уши. Но не язык.

— Мы приносим свои извинения, — сказала Полинг.

— Ничего страшного, — откликнулся Хобарт. — Никто не пострадал.

— Мы починим дверь.

— Я буду благодарен.

— И мы поможем вам с сестрой, если сможем.

— Я вновь буду вам признателен. Но сначала помогите женщине и ребенку.

— Мы считаем, что уже слишком поздно.

— Не говорите так. Все зависит от того, кто их похитил. Пока есть надежда, есть жизнь. Именно надежда помогла мне продержаться все эти пять тяжелых лет.

Ричер и Полинг оставили Хобарта и Ди Марию на диване, с недоеденной миской супа. Они спустились с четвертого этажа на улицу и остановились в тени замечательного летнего дня. Машины медленно ползли мимо них, периодически кто-то нетерпеливо гудел. Куда-то спешили пешеходы.

— Восемь миллионов историй обнаженного города, — сказал Ричер.

— Мы не продвинулись ни на шаг, — ответила Полинг.

Глава 43

Ричер повел Полинг на север по Хадсон, они пересекли Хьюстон и оказались в квартале, разделяющем Кларксон и Лерой.

— Я думаю, что человек без языка живет где-то поблизости, — сказал Ричер.

— Здесь живет около двадцати тысяч человек, — заметила Полинг.

Ричер промолчал.

— Что теперь? — поинтересовалась Полинг.

— Нам предстоит вернуться на трудный путь. Мы напрасно потратили время и силы. Это полностью моя вина. Я был глуп.

— Почему?

— Вы видели, как одет Хобарт?

— В дешевые новые джинсы и куртку.

— А тот парень, что уезжал в машине с деньгами, был оба раза одет в старые джинсы и куртку. Старые, много раз стиранные, полинявшие и удобные. Человек из России сказал то же самое. И старый китаец. Тот парень, которого я видел, не мог недавно вернуться из Африки или откуда-то еще. Проходит долгое время, прежде чем джинсы и куртка принимают такой вид. Этот парень последние пять лет прожил здесь, регулярно стирая свои вещи, а не сидел в богом забытой тюрьме.

Полинг ничего не ответила.

— Теперь мы можем разделиться, — сказал Ричер. — Вы узнали то, что хотели. Энни Лейн погибла не по вашей вине. Ее убили до того, как вы услышали о ее существовании. Вы можете спокойно спать по ночам.

— Едва ли мой сон станет спокойным. Я по-прежнему не могу добраться до Эдварда Лейна. Показания Хобарта ничего не дают.

— Потому что это лишь повторение чужих слов?

— Иногда и такие показания приносят пользу. Суд мог бы принять к сведению предсмертные слова Найта, ведь перед смертью у него не было причин лгать.

— Так в чем же проблема?