The game is "Kill each other" (СИ)

- Эй, Мицкевич, - этот придурок сидит передо мной и водит перед моим лицом руками, - я говорю: твоя очередь за продуктами идти и еду готовить.

- Да знаю я.

- Просто, пока ты сидишь скоро все магазины закроются, - а ведь и правда, на часах восемь вечера. Любой продуктовый магазин в нашей округе работает до восьми, край - до девяти.

- Че прилип ко мне? Сама разберусь, - я встала из-за стола и попятилась к раковине, дабы помыть кружку.

- О, у кого-то давно не было секса? - на больное давит, сукин сын.

Летом все было иначе. Летом я и не думала о том, чтобы заняться с кем-то сексом, да и такие мысли ко мне в голову не приходили. Бабушка загружала меня по полной: то обед приготовить, то в магазин сходить или просто отправляла погулять вечером с Дашкой. Странно, но я об этом даже и не задумывалась. Никогда не было жёсткой потребности в сексе, его недостатка. Обычно я отвлекалась на что-то более важное, а сейчас? Неужели для меня не важна учёба сейчас? Нужно забивать мозги учебой, конспектами, нужной мне информацией, а я же мечтаю о том как мой однокурсник и по совместительству - сожитель посреди дня берет меня в аудитории, на столе в общаге, в ванной и в комнате.

- Не твоё дело, - фыркнула я, продолжив мыть кружку под струей холодной воды.

- Я помочь могу, вообще-то.

- Секс для меня сейчас не имеет никакого значения, Шутов, не лезь.

- Никакого? - он встал из-за стола и, поставив кружку на стол, стал подходить ко мне.

- Представь себе, да, я могу жить без этого и не думать о сексе.

- Даже когда я делаю так? - он подошел ко мне и зарылся руками в мои волосы, вызывая моментальную дрожь по телу, словно электрический заряд прошелся по моей коже. - И так? - он прикоснулся своими губами к шее, прикусив чувствительное место. - А если так? - его руки отпрянули от моих волос и медленно стали прикасаться к моему телу, сначала к рукам, а потом к талии, притянув к себе силой, я почувствовала как теплая нега начала разливаться по внутренностям, а внизу живота скрутился болезненный узел. - И даже тогда, когда я тебя поцелую ты ничего не почувствуешь? - я совсем растаяла, когда он дразнил мои губы, прикасаясь к ним, но не целуя. Я не выдержала и сама поцеловала его. Жестко. Требовательно. Впиваясь в его пухлые, мягкие губы, как мне этого всего не хватало, насколько я стала зависима и больна этим человеком.

Однако здравый разум вовремя проснулся и я отпрянула, огрев Шутова жаркой пощечиной и выкрикнув: “Дурак”, убежала в комнату. Пока я собиралась идти в магазин, в блоке Стаса, к счастью, не оказалось. Путь свободен. Я могу идти за хлебушком и не бояться, что кто-то может меня схватить посреди общаги.

***

- О, Том, а ты почему так долго? И где ты была, на ночь-то глядя, м? - парень подошел и забрал у меня пакеты с продуктами, да… в отличие от своего братца, Паша просто невинный цветочек посреди роз с шипами.

- Твой братец послал меня за продуктами, осталось приготовить еды на завтра и лечь спать, - я посмотрела на время: десять часов вечера, да, похоже я сегодня высплюсь перед рабочей неделей.

- Так, я же вчера еще все купил, а готовила Даша с Соней. Он тебе, что, не сказал? - я все могу стерпеть, даже то, что этот гад приведет очередную шал…девушку и не опустит стульчак в туалете, но послать меня в магазин глубоким вечером. Ни в какие ворота.

- Он попал, - я взяла из кухонной тумбы столовый нож и пошла в комнату мальчиков.

- Тома. Том, постой, тебя же посадят, - беспокоился Паша, семеня передо мной.

- Батя отмажет, - я распахнула дверь в комнату и нож сам собой упал на пол.

- Я же говорил, не ходи.

Черт, почему со мной все время что-то случается? Я - победитель по жизни что ли? Или у меня карма такая? Уже во второй раз я вижу Стаса и как он…трахает какую-то девчонку, оттягивая ее волосы. Я не говорю ни слова и тут же выбегаю из комнаты, Шутов орет на весь блок: “Фак”, а меня трясет, просто трясет от всего этого. Я так больше не могу, не могу видеть его бесстыжую рожу, не могу терпеть недостаток…

Но больше всего меня бесит сейчас то, что я ни с того ни с сего начинаю рыдать, захлебываясь в собственных слезах и криках. Я просто ложусь на кровать и горько плачу, будто живем мы не в двадцать первом веке, а в годы войны прошедшего столетия, где женщины отпускали своих мужчин на войну. И вот я, потеряв любимого, рыдаю в надежде успокоиться и найти решение проблемы.

- Том.

- Тома, не плачь, - говорят девушки в один голос, гладя меня по волосам.

- Том, он же не специально, - кричит на перебой Паша.

- Уйди, заступник херов, - говорит Соня, выгоняя парня из девичьей спальни.

- Не плачь ты, будете вы вместе. Ты же его любишь, а он, он тоже… - договорить Даше я не дала, ибо встала с кровати и, утерев слезы рукавом блузки, сказала:

- А с чего ты решила, что я люблю этого ублюдка? Да будь я сто раз проклята, но я не влюблюсь в него. Это исключено. Никогда! Слышишь? Никогда!

- Тогда почему ты плачешь и мажешь сопли о казенную подушку, а? - продолжала тыкать Дашка своей любовью, внезапно появившейся в ее дурной голове.