The fall (ЛП)

Маркус тяжело дышит, его плечи поднимаются и опускаются под рубашкой, руки безвольно висят вдоль тела. У его ног, с разбитой губой, размазанной по подбородку, Тиа лежит на полу, ее руки дрожат, когда она поднимает их, чтобы защитить себя.

— Прости—

Он поднимает ее за волосы, как будто она пустое место. Как ребенка. Его глаза-черные озера ненависти, окруженные красным-ничего подобного я раньше не видела.

Это не Маркус — это то, что он прятал внутри. Это монстр, я знала, что он будет освобожден. Ярость просачивается из него, излучаясь как жар от огня. Она пульсирует и вибрирует вокруг.

— Мне больно, — всхлипывает Тиа, тщетно пытаясь освободиться от его хватки. Он просто крепче сжимает ее, пока она не успокаивается.

— Что вы стоите? — я шиплю на девушку рядом со мной.

— Нет, — шепчет она в ответ, протягивая ко мне руку, когда я прохожу мимо нее. — Не надо!

Я пересекаю комнату в мгновение ока, дергая Маркуса за руку. — Маркус, остановись, — я тяну сильнее. — Стой!

Когда он не отпускает, я делаю единственное, что приходит мне в голову — бросаюсь на него. Он пошатывается, когда я сильно толкаю его, спотыкаясь вправо.

— Оставь ее в покое.

Есть момент, когда я чувствую облегчение. Где он отпускает Тию, позволяя ей упасть на пол с глухим стуком, и я чувствую мгновение чистого облегчения. Но потом он поворачивается ко мне, и я понимаю, что это была ошибка.

Маркус усмехается, его глаза расширяются от гнева.

— Ты тупая дрянь, — он толкает меня. Достаточно сильно, чтобы отослать меня на несколько шагов назад. — Ты тупая дрянь.

Моя спина ударяется о комод, ручка или угол впиваются мне в бедро. Зеркало позади меня дребезжит, когда Маркус хватает меня за горло, прижимая к стеклу.

— Я не могу развернуться, не увидев твоего гребаного лица.

— Маркус, — шепчу я, пытаясь убрать его руки с моего горла.

Он сжимает сильнее, и тогда я понимаю, что все будет не так, как раньше. Он не отпустит меня и не отшвырнет в сторону. Это совсем другое. — Закрой свой чертов рот, — выплевывает он.

— Маркус, — предупреждает Реджи, прижимая большую руку к груди. — Достаточно.

Маркус в ярости, его ноздри трепещут, — Держи свои чертовы руки от меня подальше, или я их отрежу. Реджи подходит чуть ближе, пытаясь освободить место между Маркусом и мной.

Я даже не вижу, как Маркус достает пистолет. Я только замечаю, как он стреляет Реджи в голову.

Девочки кричат, и я вздрагиваю, когда кровь забрызгивает мою шею и лицо.

Тяжелое тело Реджи падает на пол.

— Никто, блядь, не двигается, — говорит Маркус, его рука все еще сжимает мое горло, когда он направляет пистолет на девушек, его цепь качается. — Ты думаешь, это игра? — он кричит. — Я пристрелю всех до единой.

Секунду спустя я чувствую, как пистолет сильно прижимается к моей голове, дуло дребезжит, руки Маркуса дрожат.

— Думаешь, я не оторву тебе голову прямо здесь? Разбрызгать мозги по всей этой гребаной комнате? А?

— Стой! — кричит Тиа, пытаясь оторвать его руки от моего горла.

Ярость наполняет глаза Маркуса, пульсирует в венах на висках и в крошечных капиллярах глаз. Простым взмахом руки Тиа отшатывается, держась за щеку. Крошечной передышки, единственного мгновения отвлечения мне недостаточно, чтобы вырваться на свободу, но достаточно, чтобы сделать вдох.

— Ты думаешь, я не узнаю. Не узнаю, что ты делаешь за моей спиной.

Прижимая руку к моему горлу, его другая ладонь ударяет меня по лицу раз, другой, третий, отчего у меня подгибаются колени и темнеет в глазах. Он шипит мне в ухо непристойности, мерзкие, ядовитые слова, которые, я уверена, должны причинить вред, но они исчезают где-то в темноте, когда мое сознание ускользает.

— Ты думаешь, что ты лучше остальных, но это не так. Ты всего лишь шлюха. Моя шлюха. Ты либо со мной, либо ты — ничто? Ничто.

Он продолжает плевать на меня хриплым шепотом, но все, что я слышу, это кровь, свистящая в ушах, мой мозг просит кислорода, пальцы Маркуса сжимаются еще сильнее.

Позади него я вижу девушек, чьи озабоченные взгляды почти скрыты страхом, страхом сделать шаг. Я все еще умоляю их, мои глаза ищут, руки тянутся только к одному человеку, ища спасения.

Но никого нет.

Здесь нет никого, чтобы спасти меня, и вот как я умру. Одна.

Мне кажется, что мои глаза вот-вот выскочат из орбит, давление настолько велико, что я чувствую, как кровь пульсирует в моих венах, умоляя освободить ее. Слезы текут по щекам, когда я хватаюсь за его руку, но я как беспомощный котенок, мои силы убывают, комната начинает темнеть, зрение затуманивается. Только когда Маркус оглядывается через плечо, я вижу их.

Он высокий и худой, обтянутый черной кожей и джинсами, в его глазах сверкает насилие. Темные волосы и бледная кожа, он материализуется из темного коридора как призрак, что-то врожденно опасное и страшное.

Но я сразу узнаю очертания за его спиной.

Я узнаю его где угодно.

Темные волосы, мягкий изношенный хлопок. Карие глаза кричат о крови и мести. Он появляется как предвестник смерти, как обещание боли.

Хватка Маркуса на моем горле немного ослабевает. — Что за х—