Тетушка Хулия и писака

Я пытался убедить его поехать вместе с нами, заискивал, льстил ему, умолял – ничего не помогало: у алькальда якобы были намечены какие-то встречи, работа, и, кроме того, его ждала семья. Он проводил нас до двери, заверив, что в Тамбо-де-Мора вопрос будет решен в два счета.

У ворот муниципалитета мы наняли старое, с залатанным кузовом такси до Тамбо-де-Мора. В пути Хавьер и Паскуаль судачили об алькальде: Хавьер говорил, что в жизни не видел большего циника, Паскуаль пытался свалить всю вину на секретаря. Неожиданно в разговор вмешался шофер и внес свою лепту, всячески поливая «отца города» и уверяя, – мол, тот всецело занят коммерцией и своими любовницами. Мы с тетушкой Хулией по-прежнему держались за руки, глядя друг другу в глаза, и я временами шептал ей на ушко, что люблю ее.

Мы прибыли в Тамбо-де-Мора в сумерки и увидели, как огненный шар тонет в море под безоблачным небом, на котором уже появились мириады звезд. Мы обежали две дюжины хижин из тростника и глины, составлявшие поселок, лавируя между трухлявыми лодками и рыбацкими сетями, развешенными на кольях в ожидании штопки. В нос ударял запах свежей рыбы и моря. Вокруг нас вертелись полуголые негритята, которым хотелось все знать: и кто мы, и откуда, и что хотим купить. Наконец мы отыскали домик алькальда. Его супруга – негритянка, раздувавшая огонь в очаге с помощью соломенного веера, – сказала нам, отирая пот со лба, что муж ее рыбачит. Потом она сверилась со звездами и добавила: он скоро должен вернуться. Мы отправились встречать его на берег и целый час, сидя на поваленном дереве, наблюдали, как после дневного труда возвращаются рыбацкие баркасы, как нелегко тянуть их по песку. Мы смотрели на женщин: окруженные голодными псами, они ловко отсекали головы и вспарывали брюхо громадным рыбинам здесь же, на песке. Последним вернулся Мартин. Стемнело, взошла луна.

Мартин был седой, с огромным животом негр, шутник и балагур. Несмотря на свежий вечер, на нем были только старые штаны, прилипшие к телу. Мы приветствовали его, как существо, спустившееся с небес, помогли ему вытащить баркас и проводили до хижины. Мы шли в колеблющемся свете очагов, падавшем из рыбацких лачуг (хижины были без дверей), и объяснили ему причину нашего визита. Обнажив огромные лошадиные зубы, Мартин расхохотался.

– Нет, друзья, и не просите! Ищите другого дурака, кто бы поджарил вам такое мясцо! – сказал алькальд певучим голосом. – Однажды я чуть было не получил пулю в лоб за подобную шутку.

Мартин рассказал нам, что несколько недель назад по просьбе алькальда из Чинчи он зарегистрировал брак одной парочки без объявлений в газетах. Через четыре дня перед ним предстал муж «невесты». «Девушка была родом из деревни Качиче, где женщины по ночам летают на метлах», – рассказывал алькальд, и оказалось, она уже два года как замужем. Муж угрожал застрелить «сводника», посмевшего оформить брак двух блудников.

– Мой коллега из Чинчи все знает, он такой хитрый, что и под землей видит, – смеялся негр, похлопывая себя по огромному животу, усеянному капельками пота. – Каждый раз, как у него что прокиснет, он отправляет в подарок рыбаку Мартину, и пусть негр расхлебывает! Ну и хитер!

Уговорить его не было никакой возможности. Он даже не захотел взглянуть на наши документы, все доводы мои, Хавьера и Паскуаля (тетушка Хулия безмолвствовала, лишь изредка через силу улыбаясь завидному чувству юмора негра) Мартин парировал шутками, смеялся над алькальдом Чинчи или снова с хохотом принимался рассказывать историю о муже, который пытался убить его за то, что он, Мартин, зарегистрировал ведьму из Качиче с другим, хотя муж был в полном здравии и состоял с ней в законном браке. Нашей неожиданной союзницей стала жена алькальда, когда мы добрались до его дома. Он сам поведал ей, зачем мы приехали, пока вытирал лицо, руки, широкую грудь и с аппетитом принюхивался к ароматам из кипящей кастрюли.

– Обжени их, негр, без всяких проволочек, – сказала женщина, с состраданием указывая на тетушку Хулию. – Посмотри на бедняжку: ее похитили, а выйти замуж она не может, ведь как она мучается теперь! Тебе-то что? Или ты заважничал, как назначили алькальдом?

Мартин расхаживал по хижине, переставляя свои квадратные ступни по земляному полу, собирая стаканы и чашки, а мы продолжали упрашивать его, предлагая все, что могли: от нашей вечной благодарности до вознаграждения, равного доходам за многие дни рыбной ловли. Негр был неумолим. В конце концов он посоветовал супруге не совать нос не в свое дело. Но через минуту к нему вернулось благодушное настроение, и он вручил каждому по стопке или стаканчику и налил писко.

– Это чтобы вы не напрасно ехали сюда, друзья, – утешал он нас без тени иронии, поднимая свою рюмку. Учитывая ситуацию, тост его звучал фатально: – За здоровье и за счастье жениха и невесты.