Тестировщик миров

И темнота. Меня вколотили в землю. Руки не слушаются, ног вообще не чувствую. Хуже стало тогда, когда я увидел свет вместе с этим угольным ужасом. Он поднял меня в воздух и посмотрел прямо в глаза через щели в моей маске. Вот он, взгляд настоящего воина. Без издёвок и насмешек над побеждённым противником, лишь сухое и холодное чувство превосходства. До сих пор я надеялся, что игровые механики и условности заставят Корбида кинуть меня на землю, как в других мирах. Тогда бы у меня были шансы перевернуть ход битвы. Однако создатель этого мира не был таким наивным и глупым. Меня сжали ещё сильнее и развернули в другую сторону. Он хочет свернуть мне шею! Активирую улучшенный до эпического уровня Отступ. Перед моими глазами расстилается карта осколка. Я вижу все точки Корбидов, стволы деревьев, овраги и так далее. А вот моих союзников нигде нет. Сучары, бросили меня. Телепортируюсь максимально далеко. Нельзя мне тут умирать!

***

— О боги, боги, боги! — причитала, стоя надо мной, Октавия. Конечно же я рассказал ей, что здесь могу умереть. Поэтому она так себя и вела.

Полный нокаут. Меня переломали во всех возможных местах. Я выпил все зелья исцеления, поглотил всю магию октавии и даже ту, что давал ей я с помощью магии Дополнительный заряд. Броня как всегда выдержала такие ужасные удары, но я же не зачарованная сталь. Несколько рёбер переломано, левая рука вывихнута, голова… точно было сотрясение мозга. Скорее всего, большая часть лечилок ушла именно на голову. В неё мне пробили целых четыре раза.

— Октавия, проверяй округу. Тот монстр может пойти за нами. — хрипел я.

— Нет, не волнуйся. — говорила Октавия. — Он остался в своём поселении. Не смей умирать, не смей.

Хотел я было сказать стандартную для этой ситуации фразу, да только вдруг меня как током ударило. Боль сдержать не смог, крик вырвался наружу. Октавия в ужасе отскочила от меня. Периферийным зрением заметил какие-то поднимающиеся в воздух лозы или лианы. Только вот потом они вошли в моё тело! Боль была неописуемой. Октавия ушла в мини-измерение. Я вообще перестал понимать, что происходит.

Спустя час.

Сколько времени прошло, когда боль утихла? Минут пять, наверное. Это был ад, несомненно. Таких пыток я в двадцати последних мирах не испытывал. Однако меня страшило не это. Я чувствовал то, чего не должен был. У меня встал. Вот ты смеёшься, а это реально страшно. Мне жутко больно, а организм рассудил так, будто я сексом занимаюсь. Это даже уже не четыре буквы, а самые настоящие пытки. Какого хера он встал!? Плюс Октавия… Она вышла из своего измерения и смотрела на меня с непонятным выражением лица. Толи она хотела меня о чём-то спросить, толи, наоборот, предупредить. Ах, точно. Я же ещё бил себя током. Надеялся, что странные терновые путы сдохнут. В итоге они отсоединились и окочурились. Стоп, ток. Ааааа, так вот почему он встал. Октавия наконец заговорила.

— Слушай, ты же будешь так ходить? — Мне в её словах всё не понравилось. И даже то, что она сейчас сказала фразу моего друга. Пайн Майнов был интересным искусственным интеллектом во всех аспектах. Как-то раз он подстриг меня не совсем ровно: ухо отрезал. Ну а ножниц не было, хули мечом не обстругать. Именно тогда он меня и спросил, буду ли я так ходить.

— Так, Октавия, насколько ужасен мой вид? — спокойно спросил я.

— Да нет, не в этом дело. Скажи, ты любишь ящериц? Драконов там…

Глава 26 Все средства хороши

Сидя высоко на дереве, Борис осознавал, что сейчас прямо на его глазах преображался четвёртый преемник первородного Россиана. Он понимал, как это больно. И, в принципе, всё. Борис не видел в этом ничего ужасного. Ведь боль — доказательство того, что ты ещё жив и можешь чувствовать окружающий мир. Другое дело, что преемничек мог умереть от верховного воина Корбидов. Эти существа практически не участвовали в войне миров, хоть и являлись официальными жителями этого мира. Они чем-то походили на созданий матери-земли. Когда первородный Россиан уходил из мира, он создал Корбидов, как новую расу. В первую очередь он хотел с их помощью создать противовес несущимся вперёд людям. Первородный Россиан, в отличие от его брата Вердина, не верил в светлое будущее людей и их дальнейших действий, поэтому и накладывал ограничение за ограничением, ставя одних выше других и наоборот. М-да, если бы он только знал, что самые серьёзные проблемы будут созданы не людьми или Корбидами, а им самим и его братом Вердином.

Вскоре четвёртый преемник перестал дёргаться. Дитя природы закончила прорастание своих корней. Борис посмотрел на небо. Ничего нового, даже обидно. Тут перед ним искривилось и разошлось пространство. Наш богатырь улыбнулся.

— Наконец-то, Изяслав. — сказал он появившемуся из ниоткуда человеку в маске.