Тест на выживание

Кентавры перли с трех сторон. С обоих концов улицы, а также из руин на ее противоположной стороне. Единственное направление, которое пока оставалось свободным, было то, откуда мы с Пашкой и пришли. Оно и понятно, ведь это тупик. Здание, в котором располагался злополучный магазин, вернее его уцелевшая, туго нафаршированная начинкой из битого кирпича часть, надежно перекрывала путь как наступавшим, так и тем, кому бы очень даже не помешало поскорее отсюда свалить… нам, то есть. Хотя во мне почему-то жила уверенность, что и за нашими спинами уже не так-то уж все пустынно и спокойно. Ведь откуда-то взялся тот кентавр…

Словно решив подтвердить мои опасения, башня «302-го» вдруг развернулась прямо в нашу сторону и КПВТ дал короткую очередь. Четырнадцатимиллиметровые пули, которые так и хотелось окрестить снарядами, прошли прямо у нас над головами. Тут же за спиной послышались глухие удары очень похожие на шлепки, с которыми падают на пол и к чертям собачьим разбиваются тетропаковские пакеты с соком или молоком. Только вот на этот раз пулеметчик продырявил уж больно большой пакет и, скорее всего, не один. Оглянувшись, я увидел как на вершине той самой насыпи, которую мы только что преодолели, медленно опадают рваные куски от тел двух инопланетных бестий. Двух, определенно двух… Для одного кентавра уж слишком много мяса и крови.

Естественно многолапых ублюдков разнесло обычными патронами, но мне показалось, что позади разорвалась настоящая фугасная бомба. И взрывная волна от нее будто подтолкнул нас в спину, создала нешуточное разгонное ускорение. Буквально через минуту мы были уже около БТРа. Кто-то из Пашкиных напарников, тех, что дежурили с ним на НП, а нынче перебравшихся под защиту брони, тут же распахнул боковую дверь.

– Принимай! – прогорланил я и бросил Лизу в протянувшиеся к нам руки.

Я прекрасно понимал, на то время, пока разведчики будут втаскивать девушку внутрь, наша маленькая крепость не должна потерять ни единого процента своей огневой мощи. Иначе твари подберутся совсем близко. А воочию убедившись в их внезапно пробудившемся, гораздом на коварные выдумки разуме, я уже совсем не был уверен, что кентавры спасуют перед наглухо задраенной бронемашиной, попади она к ним в лапы. Именно поэтому, как только освободились руки, я тут же развернулся лицом к руинам и открыл огонь из автомата.

– Вот вам, сволочи! Вот вам, выродки колченогие!

Калашников грохотал не переставая. Я косил наступавших врагов длинными очередями. Об экономии патронов не было и речи. Сейчас главное остановить, сбить их наступательный порыв. Кентавры ведь разумные, даже очень разумные, значит должны, я бы сказал, обязаны испытывать страх, сомнение в своей непобедимости. В конце концов в них просто должен заговорить природный инстинкт самосохранения!

Чтобы еще более стимулировать все эти их чувства, я открыл огонь из подствольника. У меня оставалось при себе еще штук шесть-семь осколочных гранат, и было смертным грехом их не потратить.

Первая же граната разорвалась под брюхом у одного из кентавров, и того прямо таки подбросило, хорошенько нашпиговав стальным горохом. Ага, получил, сука! Так тебе! Я обрадовался удачному выстрелу. Окрыленный успехом, тут же сунул в гранатомет новый серебристый цилиндрик. Еще один выстрел, еще один пыльный гриб от разрыва и еще одна тварь, дергаясь и визжа, шарахнулась в сторону. Ранен… он только ранен, – едва успел подумать я с досадой. Но тут короткая очередь из трассирующих пуль вошло точно в голову кентавра.

Стрелял Пашка. Мальчуган все это время стоял рядом со мной и также вел огонь. В горячке боя, сосредоточившись на обстреле своего сектора, я как-то даже позабыл о нем, вернее почему-то решил, что пацан юркнул внутрь БТРа, под надежную защиту брони. А вот нет же! Пашка остался рядом, продолжая поддерживать меня огнем из своего маленького автомата. Это, я вам прямо скажу, – поступок! Стоять на открытом месте и видеть, как на тебя несется стена ошалелых от ярости, опьяненных жаждой крови монстров, это под силу далеко не каждому. И пусть даже над головой не свистят пули…

Наверное, зря я об этом подумал, о пулях, то есть, или о чем другом, что может, как поется в песне, просвистеть у виска. Мои мысли тут же воплотились в реальность, и в считанных сантиметрах от моего лица пролетел брошенный со страшной силой кирпич. Да попади он мне в голову…

Я не стал «наслаждаться» воображаемой картиной, на которой мои мозги лениво стекали по броне «302-го». Я просто выстрелили в том направлении, откуда прилетел метательный снаряд. Тварь юркнула под защиту торчащей из груды кирпичей плиты перекрытия, и мои пули лишь обдали ее фонтаном каменных брызг. Ну, сейчас начнется, – смутное подозрение промелькнуло у меня в голове.