Тест на отцовство

Приличная девочка внутри меня истерит, требуя вырваться и оттолкнуть. Но ей с ужасом приходится принять тот факт, что во мне есть ещё и неприличная. Которая... которая трогает этот нахальный язык своим и, теряя сознание от подкатывающих оглушительно сладких волн, стонет в унисон с Чадовым. И она готова разнести в клочья все что будет потом, ради этого “сейчас”. И вообще не существует никакого потом, только руки его, губы… и возбужденный шепот:

- Мм…. да! Девочка моя горячая!..

*** - Юленька? - будит меня муж. - Мы приехали. Просыпайся.

Дергаюсь от шока, словно Роберт вдруг стал свидетелем моего сна! И снова тону в чувстве вины за то, что не могу никак ни забыть, ни отпустить! А потом в остром приступе ненависти к Робу. Секундном. И снова захлебываюсь волной вины за этот приступ.

- Как же я устала…

Глава 11 - Важные слова

Глава 11 - Важные слова

На каталке у меня пациент. Вывожу из наркоза.

- Юлька... - бормочет парень. - Выходи за меня...

В моей груди словно рвутся струны от удара.

Простые же слова, да, Чадов. Хер ли ты их не сказал?

Потому что она была замужем! Потому что я просил развод этот ебанный! А надо было руки просить. Я хотел! Я кольцо купил... Но сначала, ведь, развод. Это мужская логика. У женщин, как оказалось, другая.

Хасан заходит. Уставший и отмороженный после длительной операции. Оттирает антисептической салфеткой пальцы.

- Юль... - шепчет парень. - Юль... Где Юля?.. Юль... Выходи за меня...

Смотрит не моргая на парня.

- Там, может, Юля его? - киваю на дверь. - Ты бы вышел к родственникам.

- Нет там ее, Горыныч. Расхерачил он свою Юлю на байке.

Швыряет салфетку в мусорное ведро.

- Насмерть?!

- Не знаю. Не к нам повезли.

- Ой, пиздец.

Хватаюсь за сигареты.

Хасан уходит.

А мне что-то так стрёмно, словно это как-то касается Крынской. И я ей тоже как будто могу не успеть что-то важное сказать.

Хватаю телефон. Номера у меня ее нет. Удалил.

Через десять минут от Хасана смс: "номер Крынской".

Рус...

А ещё говорят - бессердечная он сволочь. Да он такой чуткий мужик, каких мало! Просто... мужик: броня, трудоголизм, профессионализм. Все как положено.

Юля... девочка моя любимая… Чего ж тебе написать важного? Я вроде бы все важное тебе сразу сказал…

***

ФЛЕШБЭК:

Заглядываю в ее глаза. В темноте не видно эмоций… Но я их все почувствовал! Сейчас меня хрен что может остановить в моих неблагочинных намерениях. Я такой чувственной, открытой, искренней отдачи никогда не ловил.

От поцелуя колотится сердце как от дозы адреналина. Я этот поцелуй не планировал. Спонтанно вышло.

Борзанул из-за ревности...

Ты, идиот, Чадов? Муж как бэ... данность.

Это не первое мое увлечение замужней женщиной. Есть определенные правила игры на этом поле. Ты их принимаешь или даже не стоит начинать. Но в ситуации с Юлей, правила игры мной не хаваются. Давлюсь, блять!

Хочу ее полноценно. Чтобы совсем моя была. Не только эпизодически трахать...

Но именно здесь и сейчас, касаясь ее губ своими, хочу ее так, что все условности и условия отлетают к чертовой матери. Чувствую себя на грани адеквата. Словно меня прервали в середине процесса. Когда уже рвешься "к цели" и она вот-вот... И... тебя же уже пустили "к столу", после этого заднюю давать запрещено Женевской конвенцией!

Но сам ведь остановился. Почему?

Потому что... Потому что так надо сейчас.

Она вдыхает поглубже и, опуская взгляд, пытается сказать мне...

- У тебя руки холодные... - шепчу я ей, перебивая.

Кладу ее ладони себе на раскалённую шею.

- Тебя нужно отогреть срочно.

Опускаюсь на колени, на ощупь расстегиваю ее высокие сапоги. Ладони скользят по икрам. Я даже пальцами ощущаю какая она красавица.

Поднимаясь сам, поднимаю ее под бедра. Заношу в ванную комнату.

Свет не включается. Включаю воду...

Страшно выпустить из рук.

Целую, чуть касаясь, в верхнюю губу.

- Юль... Все хорошо?

Она как кукла безвольная.

Мне от ее неожиданной безвольности неспокойно.

- Нет, - дрожит в моих руках. - Все плохо.

- Ты хочешь, чтобы я тормознул? - с мучением прижимаюсь своим лицом к ее лицу.

Это тупой вопрос, не надо было его задавать. Но она такая... Такая! Нельзя такую обижать, Хасанов правильно сказал.

- Не хочу... - подрагивает ее голос.

- Почему тогда плохо.

- Завтра мой мир рухнет. Ужасным способом. Ну и пусть... Пусть рухнет хоть как-нибудь!

- Я буду держать твой мир крепко. Ничего не бойся. Иди ко мне...

Ты влюбился, Горыныч, влюбился как дурак! Потому что вместо того, чтобы взять желанную женщину, ты готов ее сейчас отпустить и не трогать.

Ну нет... Не отпустит , конечно. Но не трогать. Нет, трогать, конечно. Но не трахать.

Потому что если я ее сейчас трахну, то это будет какая то мутная история про нее и “ее мир”, но никак не про меня. А я не желаю быть инструментом, чтобы что-то там рухнуло хоть как-нибудь. Я хочу быть причиной!

Для этого нужны основания, Горыныч. Давай, крути этот ваш с ней мир так, чтобы другому просто места не осталось. И похуй, что он муж.

- Давай, в душ.

Сам сваливаю. Не слишком далеко...