test

- А? Что? Кто? – Константин ощутил себя огорошенным, вспрыгнул, закрутился в сонном ступоре, вообще не понимая, кто он, что он, зачем он...

- Пробудился, – насмешливо прокомментировал Красный, суя нечто Сенцову в нос. – Пора работать, товарищ генерал!

Константин машинально смял это что-то в руке и ощутил жёсткую бумагу.

- Блин горелый, Звонящая уже ушла? – Константин, наконец-то, ощутил себя, вспомнил о Звонящей, о том, что она инфу качала с траурихлигеновских гаджетов.

- Давно, ты все проспал, товарищ генерал! – фыркнул Красный, а Бисмарк что-то ел.

Сенцов обнаружил проснувшийся желудок: воет, есть просит.

- Письмецо-то прочитай – тебе пришло! – Красный напомнил, и Сенцов развернул измятый конверт.

-Ну и чего ты скис, Старлей? – осведомился Красный, видя, как Константин, пробежав глазами письмо, уселся в кресло Траурихлигена и уставился в камин пустыми глазами. -Вы меня достали... – угрюмо буркнул Сенцов, подобрав под себя холодные ноги. В зловещем жилище проклятого Траурихлигена ноги Сенцова всегда были холодны: микроклимат, наверное, не подходил. -Кока-колы хочешь? – предложил Красный, присел в соседнее кресло и протянул Константину стакан – такой, который в супермаркетах выдают за десять акционных крышечек. -Спасибо, – Сенцов взял стакан, отпил немного шипучей, пузырящейся колы, и снова вытаращился в камин. -Та хоть скажи, что они тебе написали? – потребовал Красный, хлебая кока-колу прямо из горлышка литровой бутылки. – А то я даже не знаю, как тебе помогать! -К нам приезжает Гитлер... – вздохнул Сенцов так горестно, словно бы Гитлер привезёт с собою гильотину, на которой отрубит сенцовскую голову. -Да ты что? – удивился Красный и выхватил из рук Сенцова измятое письмо. -Ага, – обречённо кивнул Сенцов. – Будут дезинтегратор какой-то испытывать! -Какой дезинтегратор? – заинтересовался Красный и принялся сам читать письмо: от Сенцова, кажется, тут маловато толку, он сразу же впадает в панику и превращается в какого-то отрешённого слизня... -Лучевой дезинтегратор... – буркнул Сенцов. – А я не знаю, что это такое. Сейчас ты скажешь мне, что я тупой и инертный, но я в этом не виноват – вы сами решили, что я должен тащить лямку Траурихлигена! -Ты, Старлей, действительно, тупой и инертный, – хохотнул Красный, допивая кока-колу залпом. – Но жизнь на этом не кончается. – Про твой дезинтегратор мы с Бисмарком узнаем у Репейника, а потом тебе расскажем! А от тебя требуется только не дрожать и вести себя, как Траурихлиген!

Вывалив Репейнику игрек-ноут, Звонящая поспешила скрыться с Базы. Не дав пробойщику опомниться и засадить ее в бокс, она убежала бегом на стоянку, забилась в игрек-тачку и рванула прочь на первой игрек-скорости. Она прилетела в Донецк, в свой тайный ретоподъезд в виде обыденной местной двушки в одном из многоэтажных домов. Не купив ничего из еды, она прямо в ботинках забралась на диван и накрылась с головою клетчатым пледом. Включив под пледом фонарик, она раскрыла нехрональный дьявольский альбом. В детстве Звонящая любила читать страшные сказки – тайком от мамы, укрывшись одеялом с головой и освещаясь фонариком. Вот и сейчас вела себя, как в детстве... Посмотреть на страницы Звонящая заставила себя усилием воли: страх какой-то непонятный почему-то вызывал оцепенение, мешающее посмотреть... Звонящая даже убедила себя, что тут нарисована вовсе не она – ей просто показалось из-за свечей и сонливости... Да, конечно же, не она – стал бы этот турист рисовать врага... Врага ли? Опустив фонарик вниз, она осторожно взглянула на одну из плотных нехрональных страниц... Медвежонок, плед, и нос ее с тремя веснушками, привычка спать на животе, с медвежонком в обнимку... И пижамы ее: смешные, одна розовая с большим зайцем, а вторая в вертикальную “тюремную” полоску... Ее характерные черты, показанные просто фантастически, будто турист часами, днями, неделями разглядывал, как она спит... Звонящая даже может сказать, где он сидел: вот тут, в кресле, откинувшись на спинку, забросив ногу на ногу – турист держал альбом на колене и рисовал... Левой рукой: наклон штриха в левую сторону... Под каждым рисунком дата, некоторые – подписаны, а последний рисунок сделан в тот день, когда Сенцов его убил... “Гост тип Б”, турист подписывал рисунки чертежным шрифтом, на немецком языке – ну, да, на каком же еще языке ему писать? Звонящая не вчитывалась, полагая, что подписи содержат угрозы расправой, ругательства... Бросив быстрый взгляд на ровнейшие ряды букв, похожих на напечатанные, Звонящая отшатнулась, ощутив как поднимается в душе ледяной страх, и вместе с тем лицо заливает горячая краска. “Мой маленький ангел”, “Для меня ты – единственный рай”, ” Мироздание подарило мне тебя”, “Боже, позволь мне ей обладать”... И еще десяток подобных выбрыков убогой фантазии туриста...

- Фу, блин! – невольно вырвалось из Звонящей. Да лучше бы она швырнула в камин альбом проклятый, он сгорел бы, исчезнув, и она бы забыла о нем...