test

“Кадиллак” распахнул заднюю дверцу, Теплицкий не медлил, потому что за ним гнался динозавр, и белочкой вскочил в крокодиловый салон, втащив за собою доктора Пищенко,который в свою очередь задумал провести с Кузякиным смертельный бой. Спившийся доктор тяжело забрался на заднее сиденье с ногами, потеряв по дороге свою феску. Феска шлёпнулась в лужу, Пищенко решил подобрать её, но Теплицкий не выпустил его.

-Дундук, жизнь дороже! – буркнул он, заметив, как гонится за ними Кузякин. Кузякин вырвался из подъезда, тряся необъятным телом и дурацкими косичками, попытался бежать, но не тут-то было ему догнать проворный “Кадиллак”. Миркин сейчас закрыл все двери, нажал на газ и понёсся прочь со двора, оставив Кузякина досадливо махать кулаками в далёком арьергарде. Место действия: рыбозавод Теплицкого. Время: вечером. Доктор медицинских наук Ольсен вкалывал на рыбозаводе Теплицкого. В прошлом году он “вскакал на рыбку” за то, что провалил проект с оживлением погибших жизненных форм, и ему до сих пор не удавалось “выскочить”. Когда Теплицкий приходил за Миркиным и призывал его к включению “Брахмашираса” – доктор Ольсен трепетно надеялся, что суровый начальник выручит и его, однако, тщетно. Теплицкий уволок Миркина, а доктор Ольсен так и остался в вонючем разделочном цеху – скоблить техническую “рыбку”. Год назад доктор Ольсен втроём с профессором Миркиным и доктором Пищенко изобрели так называемую “колбу-воскреситель”, которую заполняют специальным очень сложным веществом и помещают в это во всё кого-нибудь, кто испустил дух. Сама колба принадлежала “перу” Миркина, а вот вещество в ней – густая, тягучая масса, похожая на пересыщенный крахмалом кисель – являлась “шедевром Ольсена – Пищенко”. Создав этот “кисель”, Ольсен напропалую хвастался тем, что “приблизился к создателю, выделив первичный бульон”. Пищенко же добавлял, что в их “бульоне” можно не только восстанавливать организмы, но и создавать абсолютно новые. По замыслу безумного доктора Ольсена, “первичный бульон” полностью восстанавливал погибшие и уничтоженные клетки, вызывал немедленную регенерацию всех типов тканей и возвращал умершие организмы к жизни. Однако очень скоро выяснилось, что к жизни успешно возвращаются лишь погибшие амёбы, полипы и кольчатые черви. Всё, дальше этих несложных организмов процесс не пошёл. “Всемогущий бульон Ольсена – Пищенко” не справился даже с навозным жуком – последний просто опустился на дно колбы и остался там, лежать на спинке, кверху скорченными смертию лапками. Увидав этого скорченного жука, Теплицкий пришёл в ярость: на колбу и бульон было угрохано состояние. Он целых три часа драл свои поредевшие волосы и давился минеральной водою, изрыгал проклятия, а потом – вынес страшный вердикт и сразу же бросил Ольсена “на рыбку”. Доктору Пищенко повезло чуточку больше: Теплицкий просто выгнал его прочь и захлопнул дверь со словами: “Ползи, куда хочешь, ленивый дундук!” Миркину посчастливилось остаться в ранге учёного лишь потому, что Теплицкий задумал строить трансхрон – иначе бы и он тоже “вскакал”. В принципе, Ольсен ожидал Миркина на “рыбке”, потому как верил в трансхрон не более, чем в черепаху, поддерживающую плоскую Землю... Прежде, чем вступить под металлический потолок разделочного цеха, Теплицкий предусмотрительно взял у директора Красикова респиратор и тут же натянул на свой курносый носик, опасаясь нюхать вонючую рыбку. Директор же Красиков хранил молчание – лучше не возражать Теплицкому, дабы самому не оказаться в разделочном цеху, около наказанных учёных. -Где у нас Ольсен? – глухим голосом сквозь респиратор осведомился у Красикова Теплицкий. -Седьмой стол, – лаконично и кротко ответил директор и заглох, опасаясь поменяться с Ольсеном местами. -Отлично! – довольным голосом пропел Теплицкий и проворно поскакал туда, к металлическому столу, установленному под большой синей семёркой. За столом торчала фигура человека, с головы до ног затянутая в серый защитный костюм. Лицо сего субъекта скрывала маска-респиратор, правая рука была снабжена стальным скребком, а левая – удерживала крупного сазана. -Ольсен! – громко заявил Теплицкий установившись напротив этого человека, который, в свою очередь, старательно соскребал с толстых сазаньих боков чешую. -А? – голос доктора Ольсена сквозь респиратор звучал глухо, Теплицкий едва расслышал, как тот откликнулся, и поэтому – повторил снова, погромче: -Ольсен!!! -Я вас отлично слышу! – рявкнул доктор Ольсен в самое ухо Теплицкого, и тот аж отскочил назад – не хотел, чтобы Ольсен перепачкал рыбьей чешуёй и кишками его костюм. -Вот и прекрасно, – улыбнулся Теплицкий, стараясь не вляпаться в рыбу. – Кидай тухлятину – ты отправляешься в лабораторию – будешь лечить мне одного клиента! Доктор Ольсен оказался куда сговорчивее, чем доктор Пищенко. Живо забросив свою рыбу – одну рыбину швырнул так, что промазал мимо стола и она шмякнулась на кафельный пол – Ольсен выпорхнул из узилища и бегом побежал вслед за Теплицким.