test

-Угу... Константин припарковал служебную машину на более-менее сухом “островке”, около скорой помощи, дверцы которой были гостеприимно распахнуты в ожидании отжившего “клиента”. Сенцов смотрел в лобовое стекло и холодел. Впечатление такое, что ночью тут войною гремела серьёзная разборка неких структур, едва ли не “коза-ностры” или мировых террористов... Константин и представить себе не мог, кто тут в Донецке способен такое натворить. Впереди он видел зверски развороченный бомжатник. Повсюду раскидана в ужасном беспорядке грязная одежда, сломанная мебель, добытая в мусорных кучах, какие-то миски, перевёрнутая бочка, из которой в лужу высыпались угли. Прямо в грязи, на мусоре хаотично валялись тела, завёрнутые в драные обмотки. Их было около десятка, они застыли в нелепых позах, словно бы люди пытались от чего-то удрать, когда их настигла непонятная смерть. Вокруг сновали “белые халаты” и “синие мундиры”, кто-то что-то записывал, усиленно елозя ручкой по страницам мизерного блокнотика. -Во, мне работы привалило! – буркнул сзади Овсянкин, увидав всю эту картину, жуткую даже для тёртого калача – милиционера. -Вот черти! – буркнул Сенцов так угрюмо, как мог бы буркнуть проигравшийся шулер, потому что узнал того, кто писал в блокнотике, сидя на корточках над одним из тел. Следователь прокуратуры Анатолий Лис, который едва не забил Сенцова за решётку до тризны ни за что. В своей жизни Сенцов меньше всего хотел ещё раз встретить Анатолия Лиса. Тем более – сейчас. Овсянкин уже выпростался из машины и пошлёпал по раскисшей земле туда, к “белым халатам”, уже завязал с кем-то беседу, натянул перчаточки и отправился осматривать первый труп. Конечно, он может быть таким прытким – ему не пришлось пообщаться с Анатолием Лисом в качестве подследственного! Ветерков тоже выпрыгнул ласточкой и шарит там, около какой-то косолапой будки, неумело и грубо сколоченной из разнообразных, подгнивших и не струганных досок. А он, Сенцов, запрятался под защитой металла от проклятого Анатолия Лиса... Боится Сенцов Анатолия Лиса! -Эй, Сенцов, чего застрял?? – крикнул ему Овсянкин, оторвав взгляд от убитого бедняги и вперившись прямо Константину в душу. -Сейчас... – глухо прогудел Сенцов и тяжело, как старик девяноста пяти лет, выполз из кабины под неприятный вонючий ветерок и издевательски горячее солнышко, которое припекло ему спину адским огоньком. Хоть бы этот Лис не заметил его! Сенцов попытался прошмыгнуть к Овсянкину мимо Лиса, однако это ему не удалось. Следователь прокуратуры обладал фантастическим боковым зрением и сразу заметил его. -Сенцов? – осведомился он скрипучим голосом, поднялся с корточек на длинные худые ноги и заступил Константину проход. -Ну, я... – прогудел Сенцов, глядя вниз, на носки своих туфель, которые уже успели изгваздаться грязными брызгами. -Надо же, вас оставили на службе! – презрительно хмыкнул Лис. – Не представляю, что вы можете расследовать? -Я опер... – пробормотал Сенцов, так и не глядя в глаза проклятому Лису, который, казалось, гидрою выполз из тартара и сейчас вцепится в глотку... – Расследовать Фёдор Фёдорович будет... -Хм! – бросил Лис и больше ничего не сказал, сочтя общение с неудачником Сенцовым ниже своего достоинства. Следователь прокуратуры опять уткнулся в свой блокнотик, а Сенцов, наконец, получил зелёный свет и смог проползти мимо него к Овсянкину. -Костяныч, чего так долго ковыляешь? – настиг его вопрос Овсянкина. – Боишься испортить туфли? Туфли у Сенцова, конечно, были не мокроступы, протекали на носках... Но Сенцов о них как-то и не думал, он думал об Анатолии Лисе, прикидывая, сколько времени понадобиться на то, чтобы раскрыть это проклятое “дело бомжей” и отвязаться от постылого следователя прокуратуры. -Я пришёл, – мрачно сообщил Сенцов. – Чего там у тебя? -Смотри! – Овсянкин заставил Сенцова смотреть на то тело, возле которого он сидел. – Застрелен! И лежит так, будто бы убегал, а в него специально стрельнули: видишь, какноги разбросал? -Ну, вижу! – пробормотал Сенцов. – И что? -Ну, “что”, “что”? – передразнил его Овсянкин и поднялся с корточек. – Грузить их надо и провести вскрытие! Установим, что за пули, из чего стреляли. А потом можно будет сказать, связаны эти бомжи с теми дезертирами, или это кто-то другой постарался? -Ага, – кивнул Сенцов, а его взгляд упал на стажёра Ветеркова, который опустился на коленки и ползал вокруг щербатой будки, разыскивая... вчерашний день. А потом – в захламлённое пространство свалки ворвалась ещё одна машина – тоже служебная – и остановилась около “Дэу” Сенцова. Её дверцы распахнулись, и возникли Фёдор Фёдорович и Крольчихин. Крольчихин, как всегда был идеален: подтянут, причёсан, чисто выбрит. Просто удивительно, как он всё это успевает? Кажется даже, что он не человек, а робот... Константин вздохнул с облегчением: пускай теперь Крольчихин общается с Анатолием Лисом! Фёдор Фёдорович подошёл к Сенцову и сразу спросил: -Чего такой смурной? -Лис... – коротко буркнул Сенцов и одними глазами показал вправо, туда, где Анатолий Лис разговаривал с Крольчихиным. Фёдор Фёдорович молча кивнул, осознав положение Сенцова, а потом спросил у него: -Ну, как, идеи есть? А у Константина уже появилась одна идея. Причём неплохая. По всей свалке были разбросаны “коллеги” Аськи Колоколко и “Барибала” Кузьмича! Неплохо бы наведаться в гости к этим интересным личностям и хорошенько “пощекотать” их. Авось скажут что-нибудь интересное по поводу того, какой гусёк мог так немилосердно прикончить этих обитателей свалки? -Отлично! – кивнул Фёдор Фёдорович и тут же отправил Сенцова работать: -Сенцов, забирай стажёра и действуй! А я разберусь с Лисом.