test

- А никак! – «обнадёжил» Ежонков. – Её может снять только тот, кто сделал. Раз сделал Гопников, то только он и спасёт его. Скажите «спасибо», что я хоть это из него выудил, а то он мог мне сразу «Ме» сказать – и до свидания. Со «звериной порчей» бороться бесполезно…

Гоху вернули в тринадцатую камеру часов в девять вечера, когда на посту был только дежурный. Но у Недобежкина в кармане водилась связка ключей. Одним ключом он отпер дверь пожарного выхода, вторым – отомкнул изолятор, а с помощью третьего – вернул Гоху «домой». Гоха не сопротивлялся и не кричал, потому что Ежонков внушил ему, что он сможет проснуться лишь тогда, когда за ним захлопнут дверь. Вот он и пришёл в себя, когда Недобежкин захлопнул дверь тринадцатой камеры и повернул в замке ключ.

====== Глава 19. Недобежкин и Верхние Лягуши. ======

«Джи Оу Джи Ар», – написал Недобежкину в электронном письме Смирнянский. – Это не просто «Гогр», это GOGR, то есть «The General Office of the Genetic Research». А если «по-нормальному», для тех, кто английский только в школе учил – «Генеральное Управление Генетических Исследований», которое находится в Вашингтоне. Твой Гоха знает даже больше, чем мы предполагаем. И я советую тебе забыть об этом и не соваться в Вашингтон».

«А ну тебя!» – ответил Недобежкин и занялся сбором экспедиции в деревню Верхние Лягуши.

Для этой цели Недобежкин даже нашёл микроавтобус «Газель» со спутниковым GPS-навигатором и электронную карту подземных пустот под Донецком и Донецкой областью.

Экспедиция Недобежкина состояла из четырёх человек: самого Недобежкина, Серёгина, Сидорова и Ежонкова. Ежонков от природы был робок, но любопытен, и из любопытства согласился поехать в Верхние Лягуши.

Недобежкин назначил время сбора: в субботу в шесть утра возле отделения – до того, как отделение откроется. Погода выдалась на славу: тёплое солнышко быстренько разогнало утренний туман и высушило вчерашние прохладные лужи. Первым приехал Недобежкин – на «Газели», потом – подтянулся на мопеде Ежонков.

- Спрячь мопед! – сказал ему Недобежкин.

- Где? – удивился Ежонков, оглядывая открытый «всем ветрам» двор Калининского РОВД, украшенный аккуратными клумбочками в стиле альпийской горки.

- Чёрт… – пробормотал Недобежкин, раздумывая, куда бы ему деть шумный мопед Ежонкова. – Придётся погрузить на крышу и тащить с собой, – наконец решил он.

Пётр Иванович дома кормил Барсика, а престарелому капризному коту всё не нравилась предложенная еда. Он путался под ногами, плаксиво и гундосо мяукал и выпрашивал непонятно чего. Наконец, Серёгин рассердился на сего «гурмана», который не хочет поедать мойву, а требует устриц, и ушёл.

Пётр Иванович подошёл к месту сбора как раз в тот момент, когда Недобежкин и неуклюжий толстенький Ежонков запихивали достаточно тяжёлый мопед на крышу «Газели». Мопед скользил, вырывался из рук и норовил свалиться. Недобежкин ругал Ежонкова:

- Чёрт тебя дёрнул притащить этот драндулет!

- А ты думал, что я из Макеевки на автобусе попрусь?? На маршрутку у меня денег нет – она три гривны стоит…

Оба уже покраснели, как раки от неудобной и тяжёлой работы, взмокли и поцарапали дверцу «Газели».

- А ну, Серёгин, помоги-и, – закряхтел Недобежкин, заметив, что подходит Пётр Иванович.

Пётр Иванович удивился, но всё же включился в работу и помог затащить мопед на крышу и укрепить его там. Часы показывали пять минут седьмого, ждали только Сидорова.

Сидоров опоздал, хоть и жил через дорогу от отделения. Сержант проспал, потому что вчера лёг спать часа в три ночи. Причина была проста до банальности – футбольный матч, финал чемпионата Украины.

- Приполз… – буркнул Недобежкин, заметив, как Сидоров тащит на себе огромный походный рюкзак.

Недобежкин решил ехать сначала не в Верхние Лягуши, а в Красное, к полковнику Соболеву.

Два с половиной часа езды укачали и озлобили. Всем надоела попсовая музычка, которую предлагали радиостанции и опостылел унылый сельхозландшафт за окном: поле – полоска деревьев – поле. Сидоров заснул, Ежонков щёлкал кнопками ноутбука, а Серёгин – просто смотрел в окно на сельхозландшафт и размышлял о Гопникове и устрашающем результате эксперимента «Густые облака», которому удалось вырваться на волю.

Полковник Соболев был в недоумении, когда к нему пожаловали без записи.

- Я не уполномочен отвечать ни на какие вопросы! – отрубил он, когда Недобежкин поинтересовался, почему нет милиции в деревне Верхние Лягуши.

«Что-то с ним не так», – решил Пётр Иванович, наблюдая за тем, как Соболев отказывается от разговора и убегает к себе.

- Даже когда я в первый раз к нему приезжал, он вёл себя не так, – заметил Серёгин, вынужденный остановиться перед захлопнувшейся дверью кабинета начальника Краснянского РОВД.

Краснянское РОВД помещалось в старинном довоенном доме, под крышей которого толстым коричневым слоем прилепились гнёзда ласточек. Внутри было холодно и сыровато из-за толстенных стен, однако – светло, потому что окна мылись исправно. Вот, даже сейчас – знакомый Серёгину Хомякович пыхтел на стремянке и протирал газеткой оконное стекло.