Терской Фронт

Минут через сорок я спускаюсь вниз, вяло, без аппетита ужинаю. С предложениями о «проставе» ко мне никто не пристает. Услышав о восьмидесяти погибших, которых мне пришлось хоронить, народ сделал вывод, что состояние мое к празднику не располагает. Я сам подошел к Кузьме и попросил его налить всем за мой счет водки. Парни и тут все поняли правильно – пили стоя, не чокаясь и не произнося тостов. За упокой… А потом снова прошу у Кузьмы гитару. Тяжко мне, душа разрядки просит, и водка тут не помощник. Да и не любитель я крепкого алкоголя. Легонько пробегаю пальцами по струнам. Чего б такого сыграть? И вдруг, пальцы, будто сами, вспоминают мелодию, и мне только и остается, что начать петь.

Запылился на полке парадный мундир,
Точит моль золотые погоны,
Нам досталась судьба защищать этот мир
Вне закона, вне закона…

Уже к середине второго куплета в довольно шумном зале повисла тишина. По большому счету, плевать, что Сергей Трофимов написал эту песню почти полвека назад. Все, кто сейчас сидел в этом зале, своей профессией выбрали войну. А в жизни воинов уже многие века мало что меняется, разве что оружие стало другим…

Когда затих последний аккорд, еще секунд тридцать все молчали, а потом Кузьма пробасил из-за стойки:

– Сильно. А я уж думал, ее не помнит никто. Еще что-нибудь из него же можешь?

Я только кивнул и снова запел:

Друзья давно начальники, а мне – не повезло,
Который год скитаюсь с автоматом,
Такое вот суровое, мужское ремесло,
Аты-баты, аты-баты!

Потом я пел «Блокпост в акациях», «Мертвый город, Рождество», «Кукушку», «Звезду по имени Солнце», а когда устали поотвыкшие голосовые связки, то просто играл что-то из «Золотых баллад» «Металлики».

К тому моменту, когда я закончил импровизированный концерт и отложил гитару, народу в зале трактира существенно прибавилось. Кроме наемников, за столами сидели какие-то местные. Причем не только молодые парни и девушки, но и люди вполне взрослые.

– Надо тебе почаще гитару подсовывать, – широко улыбаясь, шепнул мне Четверть, когда я возвращал ему инструмент. – Вон ты как посетителей приманиваешь.

– Ага, – в тон ему поддакнул я, – заодно будем укреплять дружбу между наемниками и местным населением. Глядишь, десяток-другой таких концертов, и нас совсем бояться перестанут.

А за завтраком, когда я с удовольствием рубаю принесенное Зиной овощное рагу с мясом, ко мне за стол подсаживаются Убивец и Четверть.

– Слушай, Миша, – шумный и жизнерадостный обычно Кузьма говорит тихо и серьезно, – хочу вернуться к тому разговору, что мы вели после твоего возращения из СБ.

– Это по поводу работы на вас?

– Именно, – согласно кивает головой он.

– Ну, так я вроде тогда все сказал, в принципе – согласен, но все будет зависеть от того, насколько выгодные условия вы мне предложите. По вчерашнему опыту, – решаю я немного набить себе цену, – похоже, тут и в одиночку можно неплохо зарабатывать.

– Так один в поле не воин, Миша, – пытается приструнить меня бармен.

– А вот это, Кузьма, зависит от того, что за воин. Да и с нохчами я «стенка на стенку» в чистом поле сходиться не собираюсь.

Поняв, что попытка припугнуть меня сложностями не удалась, Четверть немного сбавляет обороты.

– Это да, но, согласись, всегда проще и спокойнее, если кто-то надежно спину прикрывает.

– Согласен, поэтому можно и напарника подыскать. Думаю, после двух-трех рейдов, вроде вчерашнего, желающих много появится, – снова «подпускаю шпильку» я.

Кузьма только разводит руками, как бы говоря: «Ну что ты с ним будешь делать!» А в разговор вступает Убивец.

– Слушай, Миш, ну брось ты Ваньку валять, а! Это Кузьма у нас поторговаться любит, от купчиков понабрался. Бизнесмен, блин! Я человек простой, всех этих долгих разговоров не люблю. Короче, предлагаю тебе место в отряде. Поверь, в такой команде, как у нас, намного лучше, чем одному. Или ты с «безопасниками» замирился уже? Или решил к военным податься? Тогда так и скажи, а то сидим мы тут, перед тобой распинаемся…

– Костя, не нервничай, – останавливаю я его гневную тираду. – Ни с кем я не помирился и в военные тоже не собираюсь, хотя звали и даже лейтенантскими погонами соблазняли. Но и ты пойми, на «высокую должность» охранника какого-нибудь мотообоза или сторожа при кошаре я не соглашусь.

– А вот теперь, Миша, ты притормози, – вновь перехватывает инициативу Четверть. – То, что подготовка у тебя не хуже, чем у ОсНаза, мы уже поняли…

– Лучше, Кузьма, поверь мне, куда лучше у меня подготовка. И это не я сказал, это и Исмагилов признает.

– О как, – сбитый с мысли бармен ненадолго умолкает. – Так о чем я? А, вот… Забраться в одиночку за Сержень-Юрт, а потом с таким тарарамом оттуда вернуться, это уметь надо. Пока ты отдыхал, мы кое с кем связались…

– Не с Асланом Умаровым, случайно?

Кузьма снова умолкает, а потом, улыбнувшись, продолжает: