Терской Фронт

Как я и предполагал, драки толком не вышло: было несколько великанских, от уха, замахов кулаками, пара попыток лягнуться ногами, и один почти удавшийся таран головой мне в живот. Потом несколькими точными, но аккуратными (не покалечить бы сопляков), ударами я посадил всю компанию задницами в пыль. А пока те сидели и вытирали текущую из носов юшку, я парням объяснил, что девчонки местные — красивы почти как богини, да вот беда — меня дома ждет невеста. Которую я очень люблю, и изменять которой не собираюсь. Побитые прониклись и принялись дружно приносить свои извинения, которые я с удовольствием принял, а потом повел эту гоп-гвардию к ближайшей колонке, умываться. Не возвращаться же за праздничный стол с окровавленными рожами. Во двор вернулись уже вполне приятелями, там еще на всех раздавили бутылочку местного весьма недурственного "сухача" "Эрети" в качестве "мировой". Все, вот теперь точно друзья. Мужики годами постарше по одному внешнему виду молодых и моим сбитым кулакам поняли, что произошло, но лишь одобрительно покивали. Ясно, новичок "обкатку" прошел, местные этот факт к сведению приняли. Теперь я тут свой. По крайней мере, на этой улице — точно.

Потом гулянка перешла в ту стадию, когда никто уже толком не помнит, по какому поводу собрались: Толя, отведя пацанов и часть молодых мужиков к беседке, судя по жестикуляции, рассказывал о наших с ним геройских, подвигах и, я почти уверен, врал при этом безбожно. Часть дядек постарше уже собрались за столом плотной кучкой и обсуждают какие-то неполадки в третьем цеху и матерно проминают какого-то Цыбулина, который не в состоянии нормально организовать работу. Тот самый дядя Гриша, в окружении нескольких пожилых женщин рвал меха и очень громко (хотя и музыкально, этого не отнять) орал про "молодого казака", который, разумеется, "по Дону гуляет". На другом конце стола компания не меньших размеров, но уже без аккомпанемента поет, а уж скорее — спивает что-то по-украински. Сам я украинского не знаю, но звучит красиво, что-то вроде: "Ничь яка мисячна, зоряна, ясная....". Мне кажется, эту песню я когда-то в фильме "В бой идут одни "старики" слышал. Женщины помоложе и девушки под эту какофонию еще периодически пытаются вытаскивать кого-то танцевать. А я, осоловевший от количества съеденных пельменей, и размякший, как хлебная корка в пиве, от здешних сладеньких, но коварных наливок, гляжу на все это дело и улыбаюсь счастливой улыбкой. Последний раз мне было так хорошо... Да я уже и забыл когда. В Червленной, даже во время самых веселых пирушек и концертов в "Псарне" все равно давила и не давала до конца расслабиться сама окружающая обстановка. Горы были рядом, в горах жили враги, готовые в любой момент напасть, и все это знали. А тут — простая и бесхитростная атмосфера безудержного, почти деревенского веселья. И ничто не висит, подобно Дамоклову мечу, над темечком. Хорошо!!!

Отказавшись еще от двух весьма настойчивых предложений потанцевать, я потихоньку слинял из-за стола в отведенную нам на двоих с Толей комнату. Как ни крути — почти двое суток дороги, две ночевки в солдатских казармах. Одним словом, подустал я немного. А тут еще и баня, и наливки эти... Сил хватило только на то, чтобы раздеться и рухнуть на кровать.

А вот проснулся я, все равно, в половине седьмого. Привычка — штука страшная, особенно, если она, что называется, въевшаяся. Помнится, после срочной службы я еще почти полгода в шесть утра как от пинка вскакивал, вне зависимости от того, во сколько и в каком состоянии лег. Так и тут, организм сам услужливо подсказал: "Хозяин, пора на пробежку". Минуты полторы яростно боролся с охватившей меня вдруг ленью, которая просто шептала на ухо сладким голоском: "Да ладно тебе, поспи еще, сделай себе выходной!" Но, в конце концов, собрал всю оставшуюся силу воли в стальной кулак и придушил гадину в зародыше... Ибо — не фиг! Именно из-за этого сладкого голосочка я, в свое время, в краткий промежуток между службой в армии и ОМОНом забросил спорт и набрал почти десять кило "дурного мяса".. Потом, уже в Отряде, поначалу было очень тяжко. Так что — нет! Никакой слабины. Бегаем — значит бегаем.

Толя в очередной раз порадовал: стоило мне встать и начать шебуршиться в бауле, в поисках маскхалата и "спортивных" сапог, как он тут же открыл глаза.

— На зарядку, командир?

— Угу, только тихонько, не разбуди никого.

Напарник тут же вскочил, и тоже начал собираться. Вот что значит молодость, аж завидно становится! Ведь лег вчера (а вернее уже сегодня) куда позже меня, а выглядит — как огурец! Хотя, он, помнится, на спиртное вчера, как и я, не шибко налегал.

— Сколько бежим-то? — интересуется Толя, когда мы, умудрившись-таки не разбудить остальных обитателей дома, выбрались во двор и умываемся у колонки.

— Черт его знает, — честно отвечаю я. — Расстояний я тут не мерил, так что, думаю, просто по времени... Полчасика средним темпом вокруг квартала, а потом к школе свернем, я там спортгородок видел: и турник, и брусья, и скамья для пресса есть.

— Понял, — покладисто отвечает он.