Терской Фронт

   Четко, по уставу, делаю три шага вперед и, вскинув правую руку к обрезу берета, представляюсь. За мной те же действия производит Толя. Не сбился, не запнулся — молодец, не зря я его поутру гонял.

   Высокое начальство с интересом разглядывает нас, мы, как и положено по Уставу, едим его глазами. Как там, в пехотном Уставе Петра Великого: "Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы излишним разумением не смущать командира". За стопроцентную точность не поручусь, но что-то явно в этом стиле и духе. Вот мы с Толей и стоим... Изображаем...

   — Значит, это вы и есть те самые? — спрашивает у меня Стеценко.

   — Не знаю, что означает "те самые", поэтому не могу ответить уверенно, товарищ генерал-майор.

Ну, его к Аллаху, тот Петровский Устав, я идиота из себя изображать не буду, пусть даже и лихого.

   — Те самые, — как ни в чем ни бывало, продолжил генерал, — что со своей группой накрошили просто кучу Непримиримых, но каким-то макаром умудрились сами "засветиться". К счастью, только вы двое, а не вся группа.

   — Так точно, товарищ генерал-майор, это мы и есть.

   Ну, двое — еще не вся группа, но все равно обидно. Действовали-то эффективно, даже я глядя на фотографии проникся, и с мостом красиво, и с двойной засадой, жаль, когда помощника веденского амира грохнули, фото сделать не смогли... Да и "Оборотни" эти, диверсанты доморощенные... Тоже, видать, матерые демоны были.

— А без командира что там ваша группа сделать сможет? — вступает в разговор Григорьев.

   Ай, да Костылев! Он, похоже, даже случайно прищученных мною в Беное Арби Джамалханова с телохранителями задним числом к делам группы приписал.

   — Дело даже не во мне товарищ полковник, ребята у нас такие, что и без меня дел понаделают — только держись. Но ведь ноябрь на дворе. "Зеленка" облетела совсем, еще чуть-чуть, и первый снег выпадет, в горах тогда совсем делать нечего будет. Опять же, "Оборотни" эти...

— Что, "Оборотни"? — заинтересовались сразу оба, и генерал, и полковник.

— "Оборотни" — это не диверсанты. Это, — я замялся, думая, как лучше сформулировать свою мысль, — скорее — егеря, ягдкоманды, как у фашистов во время Великой Отечественной. Охотники за нашими разведывательными и диверсионными группами. А диверсантами у них совсем другие персонажи...

— И кто же? — с явным интересом спрашивает Стеценко.

— Мамелюки.

— Интересно, а вот Андрей Евгеньевич, — Стеценко кивает на Григорьева, — считает, что само существование так называемой группы "Мамелюки" — это турецкая дезинформация. У вас что же, есть доказательства обратного?

— Доказательств пока нет, только, что называется "косвенные улики" и слухи. Но лично я в реальности мамелюков уверен.

— Даже так? — Григорьев явно не обиделся. — Ну, что ж, коллега, как только получите хоть какие-то реальные доказательства — милости просим!

— Обязательно, товарищ полковник.

— Ладно, — легонько хлопает ладонью по столешнице генерал. — За жизнь поговорили, теперь о вас поговорить пора. Это что за арсенал вы вчера с собой приволокли, можно узнать?

Он достал из папки на столе какой-то лист, а из нагрудного кармана кителя — очки, которые нацепил на кончик носа, став при этом похожим на строгого школьного учителя, и начал читать:

— Два ножа, попадающие под классификации "холодное оружие", пистолет Макарова, пистолет Стечкина, два подствольных гранатомета ГП-25, двадцать две гранаты ВОГ-25, двадцать гранат Ф-1, два цинка патронов 7.62 на39 нераспечатанных в ящике, четыре коробки патронов 9 на18 по 16 штук в каждой, пулемет ПК, ленты с патронами к нему, общей численностью 900 выстрелов в патронных коробах, автомат АКМС и автомат АК калибра 7.62 мм неизвестной модификации. Разгрузочные системы, в которых находилось еще... — генерал резко обрывает чтение и поднимает взгляд на нас. — Ну, с "разгрузками" все ясно, вы там, все совсем в плане боеприпасов на голову ушибленные: у каждого БК — на пехотный взвод хватит... Молодые люди, вы тут часом военный переворот учинить не задумали, с такой-то грудой оружия? И, кстати, что значит "АК неизвестной модификации"?

— Обычный АК-103, но в иностранном тактическом "обвесе", фирмы TDI, если быть точным, — отвечаю я.

— Ну, надо же! — удивленно присвистывает Григорьев. — Все по-взрослому! И где разжились, товарищ лейтенант, если не секрет, конечно?

— Не секрет. Трофей, можно сказать — подарок от тех самых "Оборотней".