Террорист

– В общем, мы их отпускаем, – продолжил Федя. – Теперь надо решить по каждому из нас. За себя и Димона скажу сразу: мы остаемся. Для нас сдача – это тоже смерть, причем, вполне возможно, смерть долгая и мучительная. Так что с нами все ясно. Лен… ты уходишь с заложниками.

– Хорошо, – покладисто кивнула Ленка и протянула ко мне руку: – Дай револьвер. Тебе он все равно уже не нужен.

Я, чуть поколебавшись, отдал свое личное оружие. Да, теперь он не нужен: револьвер против танков и авиационных пушек – это даже не смешно.

Ленка отступила на два шага, приставила револьвер к виску и со слезами в голосе крикнула:

– Если ты попробуешь вытолкать меня силком – я застрелюсь! Ты понял?! Я остаюсь!

– Лен, прекрати!

Федя подался было к ней, но Ленка отступила еще на шаг и взвела курок:

– Я сказала!!! Не прикасайся ко мне! Не подходи! Я остаюсь!!!

– Да никто тебя не гонит, – пробурчал Федя. – Оставайся на здоровье. Дим, ты чем думал, когда ей ствол отдал?!

– Дай слово, что не свяжешь меня и не отправишь с ними силком! – потребовала Ленка. – Слово офицера!

– Господи, ну в кого ты такая… – Федя замялся и взял паузу на обдумывание.

– Ребята, время идет, – напомнил Андрей.

– Слово офицера: ты остаешься, – решился наконец Федя. – Иди сюда.

– Ничего, мне и здесь неплохо. – Ленка убрала револьвер от виска, но прятать его не спешила. – Продолжайте.

– Я наворотил как минимум на три «пожизненных», – сказал Андрей. – Если сяду, семья всю жизнь будет мучиться. А если сейчас пришпилят – им будет лучше. Погорюют – перестанут, Надька сможет выйти замуж – она красавица, детям отец будет… Короче, я остаюсь. Без вариантов.

– Ну, у меня примерно то же самое, – сказал один из бойцов Андрея. – Так что я с тобой.

– А вот у вас совсем не то же самое. – Андрей положил руки на плечи двум другим бойцам и мягко, но настойчиво вытолкнул их из круга. – Вы накуролесить не успели, так что от силы получите «чирик».

– Мы остаемся! – гордо вскинул голову один из бойцов. – Мы вместе…

– А вас никто не спрашивает, – холодно оборвал его Андрей. – Это приказ. «Трибунал» – это не только мы. Это боеспособное полнокровное подразделение. Которое ведет войну. В которой бывают потери. Передайте Демченко – с завтрашнего дня командует он.

– Командир…

– А теперь ступайте к заложникам. Ваша задача: организованно погрузить это стадо в автобус и вывезти, куда покажут.

– Командир! Разреши…

– Ни фига не разрешаю. Я сказал: с завтрашнего дня – Демченко. Но пока что командир – я. Так что – кругом! Шагом марш!

Двое бойцов развернулись и пошли в спортзал. Третий остался с нами, только снял маску. Правильно. Теперь она не нужна.

– Леха, ты тоже уезжаешь, – распорядился Федя.

– Долго думал? – Леха печально усмехнулся. – Ты, Федя, сильный, но глупый. Какая мне разница – там грохнут или здесь? А там мне еще хотят сто двадцать костей сломать, прежде чем башку отрежут… Не, ну их в дупу – я остаюсь.

– Ну все, посовещались, – подытожил Федя. – Свяжись с представителем, сообщи о нашем решении. А мы пока доски оторвем да двери откроем.

* * *

Вернувшись в учительскую, я связался с представителем:

– Мы отпускаем заложников.

– Очень хорошо! – обрадовался представитель. – А сами?

– Сами остаемся.

– Дима, ну что за глупости? – Представитель неожиданно перешел на «ты». – У вас еще есть двадцать минут, так что постарайся убедить своих товарищей, что это не решение. Что за шум там у вас?

– Двери расколачиваем, – пояснил я. – Передайте авиации, что сейчас будем садить заложников в автобус – чтоб не влупили ненароком.

– Да, конечно, сейчас передам – не отходи от аппарата…

Рация зашипела и умолкла. Спустя минуту представитель вернулся на канал:

– Все, они в курсе. Значит, смотри: посадка – из двери в дверь, организованно, в колонну по одному, за габариты автобуса никто не выходит. По окончании посадки автобус убывает по аллее в направлении стройки, поворачивает к рынку, за рынком останавливается: там перекрытое пространство. В принципе, тут по-другому не проедешь, но предупреждаю: так, на всякий случай, что любое отклонение от маршрута будет интерпретировано как попытка прорыва.

– Я понял. Можно выводить?

– Да, выводите. Станцию возьми с собой, чтоб в любой момент можно было связаться.

– Хорошо.

На посадку заложников ушло от силы пять минут или даже того меньше – специально время не засекал, но благодаря бойцам Андрея погрузка прошла очень быстро и организованно.

– Мы готовы, – доложил я представителю.

– Кто поведет автобус?

– Ну… в общем, тут есть кому вести.

– То есть кто-то из вас едет с заложниками?!

Я промолчал: не знал, как ответить, чтобы не навредить бойцам Андрея.

– Дима, это неважно: все равно каждый пройдет через «фильтр», – правильно истолковал мои сомнения представитель. – Предупреди всех, в пункте прибытия будут очень жестко встречать, так что при высадке аккуратнее: внимательно слушать команды и беспрекословно повиноваться. Любое неверное движение – огонь на поражение. Если кто-то попробует выйти до прибытия – огонь на поражение. И – никакого оружия! Предупреди.

– Хорошо.