Террорист

— Все мы в жизни бываем иногда хорошими. Когда я уйду, вы позвоните Фергюсону. Скажите ему, что я направляюсь в Кентерберийский собор, что я заставил Мораг мне помогать. Скажите, что девочка боялась за свою жизнь. — Кассейн рассмеялся. — Думаю, они должны купиться на это.

Кассейн поднял сумку и пошел к выходу. Старая цыганка сказала:

— Вы умираете, вам это известно?

— Конечно. — Он слабо улыбнулся. — Вы говорили, что изображение Смерти на гадальных картах означает искупление грехов. Что в моей смерти заложена возможность возрождения. Это главное, только это имеет значение. — Кассейн открыл сумку и достал пачку пятидесятифунтовых банкнот. — Это деньги для Мораг. Мне они больше не понадобятся.

Прикрыв за собой дверь, он ушел. Цыганка слышала, как завелся двигатель автомобиля, и машина уехала. Несколько минут она сидела в каком-то оцепенении. Гарри Кассейн ей понравился, ни один мужчина не нравился ей так за всю ее жизнь. Но в глазах у него была смерть, она заметила это с самой первой встречи. Да и о Мораг надо побеспокоиться.

В комнате, где спала девочка, раздалось легкое движение. Старуха взглянула на часы. Половина девятого, пора. Она тихонько вышла из трейлера, быстро пересекла площадь. Зашла в будку телефона-автомата и набрала номер Фергюсона.

* * *

Девлин завтракал с Сьюзен Кальдер в гостиничном ресторане, когда его позвали к телефону. Он быстро вернулся.

— Говорил с Фергюсоном. Кассейн объявился. По крайней мере нашлась девчонка, которая была вместе с ним. Вы знаете местечко под названием Мейдстоун?

— Да, сэр. Отсюда шестнадцать или семнадцать миль.

— Поехали туда. Времени у нас в обрез.

* * *

Поместье Стоукли-холл ограждалось высокой стеной из красного кирпича, построенной в викторианскую эпоху, когда у владельцев еще водились деньги. Сторожка за массивными чугунными воротами тоже была выдержана в викторианском стиле — ясно проглядывались попытки архитектора сделать ее похожей на основное здание. Свернув с шоссе, Кассейн заметил две машины полиции, стоящие у ворот поместья. Туда же с главной дороги свернул и полицейский на мотоцикле, который ехал за ним последние несколько миль.

Кассейн вел машину вдоль кирпичной стены, скрытой за рядами деревьев. Проехав мимо ворот, он обследовал противоположную часть дороги. Заметил чугунную калитку и дорожку, удаляющуюся в глубину леса. Он открыл калитку и въехал в лес. Остановив автомобиль, вернулся, чтобы закрыть калитку. Затем снял плащ, пиджак и рубашку. С отвращением почувствовал гнилостный запах разлагающейся плоти. Горько усмехнулся.

— Боже, Гарри, да ты разваливаешься на части.

Достал из сумки сутану, черный сюртук священника и воротник. Вставил в пистолет обойму и положил в карман, в другой сунул запасную обойму. Забрался в машину. Больше никакого морфия. Боль не даст ему возможности забыться.

* * *

Брана Смит сидела за столиком в трейлере, положив руку на плечо рыдающей Мораг.

— Ответьте мне, что точно он сказал? — повторил свой вопрос Лайам Девлин.

— Но бабушка…

— Молчи, дитя, — оборвала ее старуха. — Он сказал, что собирается застрелить Папу римского. Даже показал пистолет. Потом дал номер Фергюсона.

— И что он велел передать Фергюсону?

— Что будет в Кентерберийском соборе.

— И это все?

— А разве этого мало?

Девлин повернулся к Сьюзен Кальдер, стоящей у порога.

— Что ж, нам пора ехать.

Девушка открыла дверь.

— А что будет с Мораг?

— Фергюсону решать. — Девлин пожал плечами и направился к выходу, но старуха окликнула его:

— Мистер Девлин! Кассейн умирает. От пулевого ранения.

Он вышел, не обращая внимания на взоры любопытных работников аттракционов, и сел в машину рядом со Сьюзен.

Когда машина тронулась, Девлин по автомобильной рации связался с полицейским участком в Кентербери и попросил соединить его с Фергюсоном.

— Ничего нового. Он сказал, что будет в Кентерберийском соборе.

— Хитрый ублюдок!

— Да, еще одна вещь. Он умирает. Похоже, от сепсиса.

— Твоя пуля?

— Видимо.

Фергюсон глубоко вздохнул.

— Ну, хорошо. Быстро возвращайся. Скоро сюда прибывает Папа.

* * *

Папа выразил желание совершить молитву в Стоукли-холл. Это было одно из самых прекрасных поместий эпохи Тюдоров. Стоукли принадлежали к редкому кругу английских аристократических семейств, занимавшихся пропагандой идей католицизма после царствования Генри VIII и Реформации. На территории поместья располагалась маленькая семейная часовня, скрытая в густом лесу. От главного здания до нее был проложен специальный туннель. Многие эксперты считали ее самой старинной католической церковью в Англии.

Кассейн сидел в машине, размышляя об этом. Боль делалась все нестерпимей. Обливаясь потоками холодного пота, он взял в губы сигарету и попытался прикурить. И вдруг услышал звуки работающего двигателя. Вышел из машины и прислушался. Через миг над ним скользнула тень бело-голубого вертолета.

* * *

— Что-то вы неважно выглядите, сэр, — заметила Сьюзен Кальдер.

— Вчера вы меня звали Лайамом. Да, скребут на сердце кошки.

— Что вас так волнует?