- И еще так, - осмотрел поочередно нас магистр и, подняв вверх руки, резко их опустил. Взблеснуло, и я увидел как полоска жизни Ульриха, просевшая усилиями Багини, вернулась в зеленую зону.
- Я сейчас всех воскрешу, - увидев мои глаза, произнес Ульрих.
При этих его словах я успокоился немного, но внутри по-прежнему все кипело - еще не мог отойти от того момента, когда мертвую Багиню увидел.
- Но пока послушайте меня. Я предлагаю вам власть - власть силы. Власть, которая дарована нам свыше как средство для победы над исчадиями ада, выбравшимися на свободу. Вы видите, - голос Ульриха становился все громче, - я могу то, что не могут в ваше ордене - исцелять не только других, но и себя! И снова спрашиваю вас, готовы ли вы стать братьями меча, отрекшись от клятвы серому сброда фанатиков?
В очередной раз я с силой сжал меч, осмотревшись по сторонам. Взгляд скользнул по трупу Багини, по Паше, после встретился глазами с Гвиннблэйдом. Тот тоже стоял напряженно, напружинившись. Мысли бешено заметались у меня в голове, и я даже не мог на чем-то одном остановится. Я снова посмотрел на Багиню, ведь если сейчас...
- Вы не готовы, - гулко произнес Ульрих, покачав головой. - Не готовы, - снова повторил он, уже не так внушительно.
- Но я буду вас ждать, - неожиданно произнес магистр, - знаю, вы еще придете. Когда станете сильней, и надеюсь, после этого орден Братьев Меча станет сильней вместе с вами. Или после второго вашего визита Серый орден недосчитается еще воинов - воскрешать второй раз я вас не буду. Помните! - опять громыхнул голос Ульриха, - я вас жду!
Отвернувшись от нас, магистр обернулся к лежащему Паше и простер над ним руку. Через полминуты Мазай уже стоял рядом с нами, беззвучно ругаясь. Ульрих между тем подошел к Багине, простер руку и... ничего не произошло.
С выражением невиданного удивления на лице магистр повторил величественный жест рукой еще раз. Снова никакого эффекта.
- Ну ты урод... - протянул я, чувствуя как пелена ярости глаза закрывает.
- Это твой демон? - обернулся ко мне Ульрих.
Я не ответил, только в наступившей тишине ясно скрип зубов моих послышался.
- Сожалею, что лишил тебя такой игрушки и надеюсь, ты снова сможешь призвать ее, - пожал плечами магистр,
- Че? - невольно вырвалась у меня, - призвать?
- Ее души уже нет в теле, - посмотрел на меня магистр, - думаю, она уже возродилась в том плане, откуда ты ее позвал. Это же ты ее позвал, раз она твой слуга?
С чувством тягостного бессилия я прикрыл глаза, стараясь переварить то, что сейчас услышал.
- Подойди! - резкий голос магистра заставил меня вздрогнуть, и я невольно глаза открыл.
Ульрих стоял, обернувшись, протягивая руку к одной из прислужниц. Девушка, следуя повелительному жесту, тут же вскочила и подбежала к нам.
- Возьми себе, чтобы не скучать, пока демона ищешь, - взяв девушку за плечо так сильно, что она ойкнула, магистр подтолкнул ее ко мне.
Сжав кулаки, я глубоко вздохнул, стараясь сохранить спокойствие. Но внутри все просто бушевало - давно меня так с грязью не мешали. Ничего, аукнется еще это мерзко улыбающемуся магистру. Мы еще встретимся, по-любому.
- Не... - хотел сказать не надо, но столько мольбы было в смотревших на меня сейчас глазах полуголой девушки, сжавшейся от страха присутствия рядом Ульриха, что я только кивнул в ответ на отчаянный взгляд.
Глава XXII
Когда вышли из крепости, на нас было недолговременное заклинание невосприимчивости нежитью - вышедший из караулки маг повесил. Так что мертвый город миновали без особых проблем.
Лошадей мы оставили в развалинах церкви в селе неподалеку. Нежити в этой деревни не было - как будто ярко блестящий в тусклом свете луны крест на покосившейся маковке ее отпугивал. Хотя может и отпугивал.
Кони так и стояли в коробке одного из домов рядом, сохраняя совершенную невозмутимость. Проверив животных, мы прошли в здании церкви на ночевку устраиваться. Камень возвращения действовал только на человека, не на лошадей. А передвигаться по Темноземью ночью - идея не то чтобы плохая, но грозящая большими проблемами.
Несмотря на то, что крыша церкви полностью сохранилась, и свет луны проникал только в несколько стрельчатых окон, здесь было неожиданно светлее, чем на улице, и виделось сейчас все в сером цвете. Внутри церкви было чисто и пусто. Ни алтаря, ни икон - лишь голые стены да провалы дверей.
Немногословные Гвин и Паша быстро со мной попрощались и вышли из мира - поздно уже, и так сколько в вирте сидим.
А я остался. И дела еще были, да и в углу подарок Ульриха сидел.
- Рассказывай, - обернулся в ту сторону, где закутавшись в плащ, сжалась девушка.
- Что рассказывать, мой господин? - испуганно произнесла она.