TERRA NOVA

В каждом районе было несколько десятков мелких Храмов Ордена, но все они назывались в соответствии с улицей на которой располагались. И только на окраинах города располагалось четыре крупных Храма, называющихся в соответствии со сторонами света. Декстер, в компании своего напарника и задержанного, втроем стояли около дороги. Мимо них, удивленно поглядывая, ходили по своим делам люди. Не то чтобы задержание было редким явлением, скорее удивительным было отсутствие характерного шума потасовки сопротивления при задержании, ведь полицейские явно ждали приезд транспортника, а это означало для всех серьезность нарушения задержанного. В случае легких нарушений, проблема решалась всегда на месте и, как правило, обходилось без задержания или лишения свободы. На дороге показался транспортник, крупный, прямоугольный минивен с красным крестом вместо значка бренда – явно транспорт Ордена. Народ чуть отдалился от обочины, никому не хотелось приближаться к крестоносцам, мало ли чего. Декстер ухмыльнулся, он и сам разделял тоже самое мнение. Уж больно много могли сделать эти религиозные фанатики безнаказанно. Ну, вернее, сами они заявляли, что наказывают своих в случае провинности, но людям это не демонстрировалось, и потому всем казалось, что крестоносцы вольны делать что хотят. Декстер же считал эту религиозную правящую партию корнем зла, и во всех бедах любил винить именно крестоносцев. Транспортник остановился у обочины напротив Декстера и андроида. Дверь щелкнула и отползла в сторону. Из автомобиля вышли двое крестоносцев в типичных плащах и масках, закрывающих пол лица, оба были темноволосые и с темными глазами, какими именно Декс не стал рассматривать. Он не выносил их взгляда. Уж больно он был тяжелый у крестоносцев, и казалось, если долго смотреть им в глаза, они явно захотят тебя убить. И ведь они могли.

– Нам сообщили о задержанном, андроид ПиДиЭй восемнадцать, доложите о правонарушении, – обратился к андроиду приблизившийся крестоносец, второй остался около машины. Он был высокого роста, и, как показалось Декстеру, ничуть не меньше андроида.

– Задержанный Питер Грей, противоречивое нарушение, употребление несертифицированного вещества. Предположительно – «Красная Пыль».

– Что противоречивого? – спросил крестоносец, обратившись уже к Декстеру, всем видом показывая, что именно Декс должен был разруливать этот вопрос, а никак не они.

– Он из Франкии, – вяло ответил Декс, – там он разрешен. ПиДи решил, что, технически, он закон не нарушил, я так не считаю ведь…

– Понятно, – перебил его крестоносец. – Маркус, забираем его.

Второй подошел и забрал бедолагу из рук андроида.

– Продолжайте патрулирование, Декстер Шоу, – обратился к нему первый крестоносец, чьего имени Декс так и не знал. – вам интересна его судьба? Вас приглашать на суд?

– Ну… Нет, наверное, – замялся Декстер. Он и правда не знал интересна ему судьба этого парня или нет. – вы разве будете его судить по правилам ордена?

– Мы свяжемся для начала с его отцом, – вдруг мягко заговорил Маркус, уже усадивший задержанного в транспортник. – нужно узнать в курсе ли он, что употребляет его сын, и как он сам отреагирует на это.

– А, хм, понятно. Что ж, звучит правильно, – кисло улыбнулся Декс. – в таком случае мое участие более не требуется. Пойдем ПиДи, господа сами со всем разберутся! Всего доброго!

Он начал удалятся. Андроид совершил легкий поклон членам Ордена, как этого требовал этикет и двинулся за Декстером. Крестоносцы стали усаживаться в транспортник. Как только дверь закрылась, Декстер обернулся и посмотрел вслед уезжающей машине. «Какие они правильные, тьфу! – выругался он про себя. – у отца узнают его, а если бы этот сопляк не принадлежал известной фамилии, вы бы его судьбу тут же решили…»

II

Остаток рабочего дня прошел без инцидентов. Декстер успокоился и вновь вернулся к своим дурным привычкам и пессимистично-угрюмому настроению. Не потому, что его что-то расстраивало, а потому, что в таком угрюмом, саморазрушающем настрое ему было вполне комфортно. Это была его личная норма. С утра он тоже был угрюм, и был таким же недовольным при встрече с двумя крестоносцами, но это было не то. Ему не было комфортно. Что-то терзало и тревожило его больше обычного, да так, что даже сигареты не спасали, а благодарность хозяина бара вдруг ужалила его куда-то в самое нутро. Он вдруг становился максимально уязвимым и терял контроль над собой и своей угрюмой маской. Как будто в этот миг он превращался в самого себя, того маленького мальчика пяти лет, когда ему сообщили о гибели родителей. Когда он не мог ничего сам и был максимально уязвим. Но Декс считал, что его настоящее «я», это угрюмый юноша с мешками под глазами из-за вечных недосыпов, с сигаретой в одной руке и бутылкой виски в другой, нацеленный на саморазрушение как тела, так и души. В таком «я» ему было комфортно. Он медленно уничтожал себя, но мог контролировать этот процесс, так чтобы реально не умереть и всегда двигаться к заветной цели, не достигая ее. Этот контроль и предсказуемость финала давали Декстеру покой.