TERRA NOVA

– Так что, отец в чем-то прав, – продолжил Август, в очередной раз игнорируя, что Трикс его перебивает. – Никто не знает, как они чувствуют, но в самом начале, Алексис демонстративно жестоко казнил тех из Ордена, кто его предал, как раз, когда они отправились в Цитадель. С тех пор, в крепость никто не стремится вернуться, боясь наказания за свои проступки…

У Декстера после этих слов возник ком в горле, и ему потребовалось немало усилий чтобы его проглотить и хоть что-то ответить.

– Так… Вы уверены, что нас не убьют? – спросил он, дрожащим голосом. – Меня, за то, что я гражданский и лезу в запретное место… А вас за то, что вы пытаетесь меня провести…

Все трое переглянулись. С лица Трикс исчезла улыбка, с которой она все это время говорила, а лицо Августа изобразило сомнение, смешанное со страхом. Ни один не решился ответить на вопрос Декстера. До этого момента они, почему-то, были уверены в успехе своей компании. Но сейчас их уверенность резко улетучилась. Пути назад не было. Послезавтра их уже ждут в столице.

XVIII

На следующий день Декстер отправился на работу и вечером, после своего привычного патрулирования, которое прошло без особо интересных событий, направился в кабинет своего начальника. С Роберта уже было снято ограничение, наложенное некогда Августом, но Стоун все равно последнее время очень тяжело воспринимал какие-либо новости – сказывался стресс минувших событий.

Декстер постучался и вошел в кабинет.

– Мистер Стоун? Можно?

– Декстер, да, входи, – Стоун сидел за столом и делал что-то в своем компьютере.

– Мистер Стоун, – присаживаясь за стол, начал Декс. – я отправляюсь в столицу на следующие пару дней… Под покровительством Августа Вульфа.

– Что ж, – Роберт качнул головой. – раз под покровительством Августа Вульфа, то разве я могу возражать? Но, Декстер… Не лез бы ты в это… Что ты забыл в столице?

– Мы ведем расследование… – начал было Декстер, но замолчал. – Я вряд ли могу рассказывать вам подробности, – нахмурился он. – Но нам нужно попасть туда.

Стоун на это лишь покачал головой

– Это расследование не твоего уровня, – ответил он, своим тоном давая понять, что эта поездка ничем хорошим для Декса не закончится. – мне кажется, ты уже достаточно проявил себя. Тебя не уволили, это уже хорошо! Позволили дальше работать, да и ты, как я вижу по последним отчетам, стал проявлять заинтересованность. Разве не пора остановится? Их мир отличается от нашего, Декстер… Нам не место в нем. Мы работаем, создаем семьи, живем и радуемся хорошей жизни, остальное нас заботить не должно…

– Скажите, – перебил его Декстер. – как вы относитесь к Ордену? Уважаете их? Может, боитесь? Или презираете?

– Если честно, то всего понемногу, – ответил Роберт, после небольшой паузы. Он открыл ящик стола и достал оттуда две сигары. Одну закурил сам, а вторую протянул Декстеру, видимо, предстоял длинный разговор. – Я ведь не местный, Декстер. Я родился в Британии, а потом, когда мне было тридцать восемь, я перебрался сюда, – они оба затянулись.

– Давай, я расскажу тебе каково было жить в Британии, и ты сам мне скажешь, как мне относиться к Ордену? – продолжил Стоун, выдыхая дым. Декс кивнул, ему стало интересно послушать историю своего начальника. – Я родился в 2073-ем году. Британия к тому моменту была уже разбита, но земли не были до конца освоены. Новый полис только возводился, и моим родителям пришлось трудится как раз при строительстве, – он прервался и затянулся. – Руководил работами один крестоносец, немец вроде, который был героем войны и очень хвастался тем, что во время осады Лондона спалил город дотла, а его отряд перебил почти всех защитников. Гражданское население почти все эвакуировали. Военные пытались удержать город… но… не смогли.

На время Стоун замолчал, погрузившись в свои мысли.

– Звали этого крестоносца Totenkopf, Череп, то есть, – продолжил он, бросив взгляд на Декстера, что терпеливо дожидался, пока Роберт соберется с мыслями. – Очень он был жестокий, любил истязать народ, казнил за малейшую провинность, заставлял трудится день и ночь, на благо своего ордена. Может, во время войны он и был хорош, но это был человек войны. А в мирное время он жить не умел. Ему нужно было обязательно кого-нибудь казнить, наказать, истязать, жить без этого не мог. Если кто-то поднимал бунт против него, ему это только всласть было… – они оба затянулись.