Терновый венец

Максим еще не слышал об этом мероприятии, которое ежегодно проводили в колледже. Хотя он очень не любил вечеринки и дискотеки, замешкавшись, все же решил согласиться, боясь показаться занудой и оттолкнуть от себя эту девушку

– Хорошо, я приду! – с деланным желанием ответил Максим и, невольно глядя теперь на удаляющуюся изящную фигуру Кати, тут же начал упрекать себя в слабости и безволии. «И зачем я согласился? Нужно было сказать, что я занят – и все! Не зря меня в последнее время мучают плохие предчувствия: все это добром не закончится. Хотя неизбежное неизбежно и «заднюю» уже не дашь. Да и что бы она подумала обо мне, если бы я отказался? Интересно, когда это она успела сдружиться со всеми и все узнать?».

Задумавшись, Максим прошел в конец коридора на втором этаже и посмотрел в окно, где по широкой голубой глади реки неспешно, проплывала порожняковая баржа, похожая на большую мокрицу. Лето еще имело свою власть, но осень потихоньку уже принялось раскрашивать природу в свои краски. От ветра желто-красные листочки деревьев разлетались повсюду, устилая темнеющую землю радужной скатертью. Природа напряглась в недоумении, смотря как медленно, но верно увядает ее красота, которая совсем недавно так пленила всех вокруг.

Выйдя из колледжа, Максим с удовольствием вдохнул сладковатый воздух подступающей осени. По-прежнему прогуливаясь после занятий пешком, он старался не думать об учебе и сосредоточиться на чем-нибудь приятном. Иногда он совсем отключал свой разум и просто наблюдал за всем вокруг. Чаще же всего любил смотреть на прохожих: рассматривая лица, вслушиваясь в обрывки разговоров, он невольно сравнивал этих людей с собой: завидовал беспечным и счастливым, но с пониманием ловил мрачные, удрученные взгляды.

Когда Максим уже прошел набережную и вышел к тихой улочке в центре города, он еще издали заметил низкорослого плюгавого мужчину, больше похожего на гнома. Он был одет в мешковатый, поношенный коричневый костюм и того же цвета уродливые, стоптанные туфли. Самое же примечательное в нем было – это совсем лысая голова. Вся она, покрытая шрамами и рубцами, блестела от яркого, но негреющего солнца. Поймав злой, наполненный мощной, гипнотической энергией взгляд этого карлика, Максим почувствовал леденящий душу страх. С трудом заставив себя отвести глаза, Максим попытался сосредоточиться на вывеске магазина, но не смог даже понять, что было там написано, – неведомая и страшная сила снова заставила его вглядеться в глаза этого загадочного человека. Лишь когда он прошел мимо, оставив после себя резкий и неприятный запах пота и алкоголя, Максим пришел в себя. Рубашка взмокла и прилипла к вспотевшей спине. Стало холодно. Мурашки, как маленькие тараканы, быстро разбежались по всему телу. Максим резко оглянулся, но карлика уже не было. Он был как фантом, но эти ледяные глаза, превратившиеся теперь в эфирный образ, теперь навязчиво следили за мыслями Максима.

«Интересно, а я способен на убийство?» – первое, что спросил почему-то у себя Максим, когда уже подходил к дому. Этот вопрос раскаленным ножом воткнулся в его голову и с этого момента уже не давал покоя, требуя честного ответа. Поначалу ему казалось это невозможным, но чем больше он поддавался своим эмоциям и черным мыслям, вдруг без причины появлявшихся откуда-то в его голове, тем скорее приходил к выводу, что, пожалуй, сможет решиться на такой отчаянный поступок, если у него не будет другого выхода.

8

Как назло Максим снова плохо спал. Начиналась неделя семинаров и самостоятельной работы, и хотя в выходные он старался не думать об учебе, время от времени у него все же появлялись приступы непонятного беспокойства. Как неделю назад, в понедельник с утра Максим чувствовал апатию и был совершенно изможденным.

Физкультура была первой парой, и мама, будто зная об этом, после завтрака сделала Максиму заранее подготовленный шикарный подарок: модный спортивный костюм и белоснежные, легкие как пух, кроссовки.

«И все-таки новая одежда хорошо влияет на настроение человека. Не зря же женщины так любят шоппинг!» – подумал Максим, выйдя на крыльцо дома. Представляя сейчас себя со стороны, он решил, что в этих новых шмотках произведет хорошее впечатление на однокурсников и, конечно, прежде всего, на Катю.

Ночная прохлада сменилась приятным утренним теплом. Сложно было представить, что очень скоро эту нежно-зеленую траву и листья – незаметно украдет проказница-осень, а потом её жестокая и скупая сестрица-зима скуёт все льдом и спрячет под белым пушистым одеялом. От этого становилось грустно и все плохое чувствовалось особенно остро, а в светлое будущее даже не верилось.