Терновая обитель

― От «кладовой»?

― Да.

― А суп, который я все-таки не стала есть?

― Не стали? ― переспросила она меня, кажется, с одобрением. ― Как вы догадались, что его не надо есть? Еще один голубок с запиской? ― Судя по всему, к Агнес уже вернулось обычное расположение духа.

Я рассмеялась. Она этого явно не ожидала.

― Нет. Не в тот вечер, по крайней мере. ― Чтобы не выдавать Джессами, я решила держаться полуправды. ― Я не спала, когда услышала крик собаки, а потом увидела, что мимо дома пробежал Джессами. Она его укусила?

― Да. Не захотела брать еду, порвала веревку и укусила.

― Не надо, Агнес! ― На этот раз я не стала скрывать свой гнев. ― Я знаю, что произошло. Думаете, я ничего не вижу? Утром я отправилась в большую усадьбу и нашла место, где вы держали пса. Когда я позвала его к себе, он пришел.

― Этот пес? Пришел? К вам?!

― Да, и он останется у меня жить. Где вы его взяли?

― Это бродячий пес. Ушел от цыган, наверное. ― Голос ее звучал подавленно. Скорее всего она говорила правду. ― Его бы все равно пристрелили. Бродячим собакам нечего делать около овец.

― Ладно. Но теперь он мой, и вы не тронете его и пальцем ― ни вы, ни Джессами, слышите?

Она кивнула и провела ногой по земле.

― Она сильно искусала Джессами? Иногда собачьи укусы очень опасны.

― Ничего страшного. Я положила на рану траву и мазь, которую изготавливала ваша тетушка. Скоро заживет.

― Вы хотели посмотреть в книге рецепт этой мази?

Она взглянула куда-то вверх и вбок, и взгляд ее был очень хитрым. Потом слегка улыбнулась, на щеках показались ямочки.

― Нет, мисс.

― Тогда зачем?

― Там есть рецепт одного сердечного лекарства из слив, и несколько рецептов сладостей, которые ваша тетя нередко делала для нашей бабушки. Она так любит все сладкое…

― Сладости?!

Боюсь, что в моем голосе прозвучало явное недоверие. Агнес кинула на меня быстрый взгляд, улыбнулась и вытащила из кармана маленькую деревянную коробочку, вроде тех, в которых на Рождество детям дарят конфеты.

Она открыла ее. Внутри на белой бумаге лежали маленькие квадратики домашних ирисок.

― Я много всего такого делаю, ― продолжала Агнес, ― не только для мамы, но и на все ярмарки и распродажи. Попробуйте. Сделано по моему собственному рецепту и получило первый приз на прошлогодней выставке в Арнсайде. Пожалуйста, мисс, попробуйте.

Попробуйте. Вот уж спасибо так спасибо!

Попробуйте вызвать на серьезный разговор колдунью, да где ― на ее собственной территории! И завершите все мирными посиделками на бревнышке, жуя ириски. Попробуй-ка, с другой стороны, отказаться. Я беспомощно посмотрела на коробочку, затем на Агнес.

― Спасибо, но я не люблю сладкое… Они выглядят замечательно, однако…

Она весело рассмеялась.

― Вы думаете, что, если съедите конфетку, снова будете летать? Нет-нет, в них нет ничего дурного. Я сама съем, чтобы показать вам, что они безвредны.

Она взяла одну, положила в рот, разжевала и проглотила.

― Вот! ― Агнес поднялась и вдруг стала серьезной. ― Мисс Рэмси, извините, если я была в чем-то не права. У каждого свой путь, я в этом убедилась, когда встретилась с вашей тетей. Я знала, всегда знала, что она никогда не будет с нами, никогда не пойдет на наши встречи. Ладно. Но мы никогда никому не вредили. Просто несколько секретов ― и все. Но когда я увидела вас, я подумала: она не похожа на свою тетю, она другая, нужно дать ей попробовать себя. Но ничего плохого я не сделала. Никому и никогда я не делала ничего плохого, за исключением собственной матери, да и то, если бы вы знали, какая она была раньше…

― Агнес…

― Нет, теперь вы дайте мне закончить. ― Она покачала головой и так же серьезно продолжала: ― Хорошо, вам не понравилось то, что Джессами учинил с собакой, но ведь вы знаете, что он не очень умен и мог просто не сообразить, что к чему.

― А вы бы действительно утопили Ходжа?

Она удивленно посмотрела на меня:

― Утопила бы Ходжа?

― А вы разве не пытались? В колодце это бы у вас не получилось, потому что, после того как там утонула птичка, отверстие закрыли густой решеткой. Но что вы ему такого сделали, что он так вас ненавидит?

― Вы знаете! ― почти с восторгом выкрикнула она. ― Смотрите, даже это вы знаете! Но вы не правы насчет Ходжа. Я ему ничего не делала. Он был ее котом и после ее смерти ушел. С котом вообще трудно что-то сделать, а с этим котом ― тем более. Ах, мисс Джэйлис, мисс Джэйлис, может быть, вы все-таки попробуете сходить со мной хотя бы один разок?

― Нет. Моим знаниям или умениям ― называйте как хотите ― место в Торнихолде, и мои животные будут жить со мной там же. И ничего такого, о чем вы говорите, даже близко там не будет.

Воцарилось молчание. Мы смотрели друг другу в глаза. Сердце мое колотилось, рука, лежащая на бревне, вспотела. Но взгляд опустила все-таки Агнес.