Терминатор из глубинки

– Монтуров когда-то захватил «Сибвест», а сегодня вы стремитесь сделать то же самое. Он не считался ни с чем для достижения своих целей, шел по трупам и крови, и вы строго повторяете его «героический» путь, – сказал Вадим и лукаво посмотрел на собеседников.

– В данном случае вы явно перегнули и никакой крови нам предъявить не можете, – брезгливо сложил губы Павел Иванович.

– Вам лично не могу – пока! А вот с господином Ясеневым не все так гладко.

– О чем вы болтаете? Что не гладко? – возмущенно возопил депутат.

– А знакома вам, Владимир Михайлович, такая фамилия, как Клентович? По глазам вижу, известна. А гражданин Юрасов, ныне отбывающий срок за угон автомобиля? Не знаете? Жаль! А ведь последний признался, что вы заказали ему своего основного конкурента на выборах. Для того чтобы затеряться, он спешно ушел в зону по плевой статье, да ведь нашли его добрые люди, разговорили. И рассказал сиделец про тот заказ, вспомнил про пятнадцать штук баксов, что вы ему отстегнули по доброте душевной.

– Грязная клевета, – с патетикой в голосе произнес Ясенев. – Не понимаю, о чем вы говорите.

Вадим перед выездом пробежал данные с дискеты по депутату и сейчас выдавал реальную информацию. Ему было необходимо нагрузить оппонентов и постараться вывести из себя, чтобы их реакция на то, что он говорит и еще скажет, была естественной. И, похоже, это получалось.

– А заплатили вы ему из тех целевых кредитов, которые не дошли до сельхозпроизводителей в вашу бытность губернским министром сельского хозяйства. В очередной раз ободрали бедных крестьян как липку. «Белые приходют – грабют, красные приходют – тоже грабют».

– Вранье, подлая ложь... – попытался отмести обвинения Ясенев.

– И хранятся эти денежки в размере полутора миллионов долларов в «Гемайншафтбанке» в Цюрихе, – безжалостно продолжил Вадим. – Номер счета, уж извините, на память не помню. Красивый такой банк на тенистой Банхофштрассе, не правда ли? Мне там больше всего нравится мозаичное панно в центральном зале – вид на горное альпийское озеро с высоты птичьего полета.

Ясенев с плохо скрываемым выражением страха смотрел на Вадима. Самое занимательное, по поводу мозаики Вадим нисколько не фантазировал, он действительно любовался ею, когда шесть лет назад посещал белокаменное здание «Гемайншафтбанка», будучи в «командировке», проездом, снимая там со счета деньги, и прекрасно запомнил интерьер. Прочитав информацию о депутатских тайнах, Вадим удивился случайному совпадению. Пришлось очень кстати. Такие подробности пускают лишний туман в мозги клиента.

– А-а-а... – нечленораздельно промычал депутат.

– Вот видите, все вспомнили, – насмешливо сказал Вадим.

– И что же из этого следует? – спокойно спросил Павел Иванович. – Дела давно минувших лет, не более.

– А вы задавали мне вопрос, почему мы пришли сюда без подстраховки? Ответ, надеюсь, понятен. Если с нами вдруг случится что-то неординарное, завтра в средства массовой информации и в соответствующие органы произойдет вброс сведений о господине Ясеневе, которые я вам сейчас выложил. Это ли не подстраховка? Думаю, в свете подобной угрозы Владимир Михайлович сам снимет трубку телефона, позвонит Игорю Витальевичу Монтурову и смиренно признается во всех смертных и несмертных грехах, в том числе и порочащей связи с «Интеройлом», который также не является образцом чистоты и законо-послушания.

– У вас что, есть компромат и на нас? – спросил Павел Иванович, у которого на лице появилась мина искреннего удивления.

– А почему его не должно быть? Надеюсь, к лику святых вы себя не причисляете? – продолжая блефовать, сказал Вадим и хитро посмотрел на собеседника.

– Откуда же такая осведомленность?

«А вот пришла очередь джокера из рукава», – решил пойти ва-банк Вадим.

– С дискетки информация. С той самой, за которой вы гоняетесь. Там есть много интересного и не только на «Сибвест», но и на других важных и энергичных товарищей. И методы наши с вами не сильно отличаются чистотой и порядочностью, это я как ландскнехт ландскнехту говорю. Один, – Вадим небрежно кивнул на Ясенева, – соперника-демократа без каких-либо угрызений совести завалил и деньги государственные присвоил; другие, не будем указывать на них пальчиками, чтобы добыть компромат на интересующих лиц, девочку похитили и нагло мать шантажируют.

– Это вы о ком говорите? – Лицо Павла Ивановича вытянулось в крайнем изумлении. – Не совсем понял ваши последние слова.

– О вас, об «Интеройле», – сказал Вадим и впился взглядом в глаза «ландскнехта». Считав информацию, он не менее внимательно посмотрел на унылого Ясенева: – Что, Владимир Михайлович, мало старых грехов, еще и в киднепинг решили сыграть? Поиграть-то поиграли, а вот влипли по самое, так сказать, не балуй...

– Какой, к черту, киднепинг? – с досадой и откровенным недоумением переспросил Ясенев. – Павел Иванович, вы что-нибудь понимаете в этом маразме?

– Не очень. Дискета, похищение ребенка... Вы ничего не перепутали, любезный? – Шеф службы безопасности «Интеройла» жестко взглянул на Вадима.