Терминатор. Эра Техно-Контроля (СИ)

После битвы и пожара в Академии у киборга замедлилась регенерация, раны заживали очень плохо, от большой кровопотери Терминатор стал очень бледным и с рассечённым лицом, светящимся светодиодным глазом, в изодранной и окровавленной одежде напугал бы даже Франкенштейна. Но Нора словно не замечала этого. Терминатор стал ее другом, и она не шарахалась от него только потому, что он изменился внешне. Куда противнее ей было видеть Барклета, Брэка и Минту. Они оболгали ее и лишили свободы из-за своих властных амбиций и политических игр, чтобы потом новая Правительница Алисаминта "великодушно" помиловала "преступницу". Это был бы хороший пиар-ход. Спасение народной героини вернуло бы Минте популярность и повысило рейтинги. А каково будет Норе отбывать это время в тюрьме или колонии, волновало этих небожителей меньше всего. Для них она была лишь пешкой в игре. Они мнили себя всемогущими вершителями судеб, считали, что творят историю и вольны распоряжаться человеческими судьбами по своей прихоти - играть ими, как куклами, карать и миловать, как им вздумается. Как они, каждый по-своему, упивались своей властью: "Мне все можно, что хочу, то и ворочу, и ничего мне за это не будет, а кому не нравится - пусть утрутся и заткнутся!". Барклет, со своими наполеоновскими амбициями и страстью к "умной" технике, на которую можно будет переложить заботу о государственной безопасности. Утончённая Алисаминта со сладкой улыбкой и нежным голосом, но совершенно безжалостная и беспринципная, готовая ради своей выгоды "кинуть" кого угодно. Самолюбивый эгоцентрик Брэк, болезненно злопамятный и способный жестоко мстить, используя свой высокий пост и дружбу с Правителем, и повышать самооценку, причиняя кому-то боль, подавляя и унижая.

Нора не сомневалась, что все ограничения и запреты в СИЗО ввели для неё именно с подачи Брэка, жаждущего морально сломать ее, заставить признать его превосходство и своё безвыходное положение - что-то вроде "Укрощения строптивой". "Если бы я заплакала, испугалась, запросила пощады, когда он науськивал весь парламент против меня, добиваясь ареста, как некоторые его предыдущие жертвы, это утолило бы его манию величия, и он бы от меня отвязался. Но я не доставила ему такой радости, и это его бесило, он выдумывал все новые и новые штучки. В домаресте отказать, в залоге отказать, поручителям отказать! Видеокамеры повсюду, чтобы я ни помыться, ни белье переодеть незаметно не могла. Передачи то принимают, но не принимают. Свидания то разрешают, то отменяют. Отопление отключить. Душ только под наблюдением надзирательницы; приходилось в белье мыться и под полотенцем переодеваться. Всюду - только в наручниках. В суде из "аквариума" не выпускать. Полный набор садиста, в общем, и он был уверен, что ни одна женщина долго такого не выдержит, даст слабину. Вот только я прекрасно понимала, что только этого он от меня и ждёт. Но не в моих правилах распускать нюни. Вот они и чморили меня по полной, же из спортивного азарта: кому удастся меня "прогнуть" и что для этого нужно сделать? Изощрялись, из штанов выпрыгивали и бесились от того, что я не сдуваюсь. А посмотреть на них сейчас - где их величие, крутизна? Куда все подевалось? - Нора презрительно посмотрела на них. Барклет все ещё мялся у стола, не зная, куда ему деваться и косился на кроваво-красное пятно на ковре. Оно приковывало взор Правителя и внушало ужас.

Алисаминта, бросая злющие взгляды на Брэка, пыталась привести себя в порядок после драки и шипела под нос: "Долдоны, дебилы, пьянчуги, все псу под хвост!". Растрёпанная, со смазанным макияжем, в порванном платье, потерявшая один каблук от фирменного творения Кристиана Лабутена и половину наманикюренных накладных ногтей, она уже не была похожа на "леди Идеал", как ее прозвали угодливые журналисты.

Брэк, изрядно потрёпанный, всклокоченный, с очками, оставшимися без одной дужки и исцарапанным лицом, разговаривал по смартфону и то и дело исступлённо матерился, посылал кого-то по заковыристому адресу, все сильнее меняясь в лице и обливаясь потом.

Нора не выдержала. В армии она привыкла к брани, и сама могла кого-нибудь крепко послать. Но Брэк так обильно сдабривал свою речь витиеватыми проклятиями и "интересными" пожеланиями "убиться об асфальт", "провалиться к чёртовой матери" или "сгореть", что девушку замутило.

Увидев, как она недовольно косится на Брэка, Терминатор подошёл к нему:

- Замолчи. Прекрати брань. Здесь женщины.

- Да эти женщины сами хороши... - вскинулся по привычке Советник, но пугливо осёкся, сообразив, с кем говорит.

- И трепло же ты, - заметила это Алисаминта. - Все уши нам прожужжал, что спустишь шкуру со Стила при встрече, а сейчас что?