Терминатор 1965

–  Вали, Витюха, из Ачинска, пока не поздно, – советовал виртуоз преображения металла, – лихолетовская кодла в городе масть держит, упакуют тебя по полной программе. Дед этого самого Серёги Герой Советского Союза, памятник хотят поставить в парке. А ты человек пришлый, не знаю как на Брянщине, а в Сибири к пришлым долго присматриваются, чтоб в свои записать.

–  Да везде такая петрушка, Егорыч. Дело не в свой-чужой, тут вопрос гонора. Получается, приблудный художник не просто бабу голодную отжахал, а всё благородное лихолетовское семейство.

–  Ага, примерно так. У физкультурника дружков много, смотри, лучше дома не ночуй сегодня. А по идее бери расчёт и на попутках езжай до Красноярска. На вокзале запросто отловят.

Марина влетела в кондейку при кузнице вся «на нерве».

–  Водку пьёшь?! Тебе Серёжкины друзья сейчас голову отвинтят, собирайся, я на машине, увезу в одно место. Егорыч, извини, нам поговорить надо.

Кузнец невозмутимо кивнул, двумя пальцами вытащил из банки кусок сайры, отправил его в рот и «покинул помешение».

–  Молчи, женщина. Какое место? Сам разберусь! Я – мужик!

–  Боже мой, – Марина закусила губу, – нажрался, совсем как алкаш Лихолетов. Что за мужики пошли, чуть что наглыкаются и как страус, тот от проблем голову в песок, а вы в бутылку.

–  Но-но! Попрошу не обобшать!

–  Витя, в больнице сказали, у Сергея глаз вытек, спасти зрение не получится. Тебя или посадят или шпана местная на ножи поставит.

–  Да я их всех!

–  Ох, помолчи, герой. Что делать то? В гараж давай спрячу, не в свой, в соседский, подруги моей, она в Красноярске работает сейчас, но ключи оставила.

–  Говорил лимон съесть. А то на счастливую морду лица здешние кумушки быстро среагировали. Какая в жопу конспирация в маленьком городе. Вот что, Марин, оформляй мне увольнение, трудовую, все дела. Я один чёрт на полставки сторожем и по договору как оформитель работаю.

–  Уехать хочешь?

–  Нет, бля. На зону стремлюсь.

Влюблённая женщина расплакалась, начала уверять в преданности и готовности разделить с Виктором все тяготы скитаний. Тем более деньги есть, можно уехать куда подальше и там зажить спокойно.

Насилу выпроводил Марину- с наистрожайшим указанием произвести расчёт и к завтрашнему- дню приготовить все документы, – главбух она или где? Поеду в Красноярск, там есть кореш на алюминиевом заводе, обустроюсь, потом дам знать.

Ага, как же, только и делать, что всех баб таскать за собой. Нет уж – коль не дают делать карьеру художника, пришла пора переквалифицироваться в массажисты. Поеду из холодной Сибири в Крым, там и пущу корни. Через 25 годочков случится величайшая геополитическая катастрофа 20 века и Советский Союз, грозный и могучий развалится на 15 «независимых» государств. А Крым в этом раскладе крайне интересен. Отчего бы его в 1991 не отделить, не обособить, не создать Крымскую Республику во главе с доктором Протасовым? Поступить попутно в Симферополе в медицинский, да даже не в институт, а для начала в училище, диплом получить. В общем, двигаться к своей цели махонькими шажочками, не забывая об осторожности и не укладывая оппонентов штабелями.

Взять сегодняшний день – один жмур и один калека в сухом остатке. И всё на ровном месте. Ладно, может оно и к лучшему, что так вышло, есть мотив для исчезновения Витьки художника из стылого Ачинска…

Светлана, когда я заявился домой, уже всё знала, сарафанное радио работает отменно.

–  Да не ори ты. Не до приступов ревности. Уезжать срочно надо, собирай вещи. Нет, зимние шмотки оставь, я на юг поеду. Куда? Да на Кавказ, в Крым, в Одессу. Не решил ещё. Не реви, кому говорю, не бросаю вовсе. Не бросаю! Вот тебе 500 рублей на хозяйство, жди письмо до востребования на главпочтамт. Напишу не раньше чем через месяц, часто не ходи, глаза не мозоль. Работники почты с милицией повязаны, если дело откроют уголовное, из-за этой сволочи боксёрской, будут искать и через тебя тоже.

Чёткие инструкции, исходящие от мужчины, подающегося в бега, – лучшее средство для успокоения русских женщин. Светка мигом уняла слёзы, ломанулась курицу в дорогу пожарить и прочее. От денег стала отказываться. Знала бы, сколько я бабла поднял из захоронок Лукича, что там эти пять сотен.

–  Да, Свет, Наталье Ивановне из продмага отдай трёшку, я у неё утром мешок брал под капусту, привезти должны были из Боготола ребята знакомые. Да где-то оставил в суете, теперь и не вспомню, такой день дурацкий выдался.

–  На курорте себе другую найдё-ё-ё-ё-ёшь!

–  Да прекрати реветь. Ты – штучный товар! С тобой и планирую жизнь строить. На юге знаешь, какие деньги с отдыхающих за рисунки грести можно – по 500–700 рублей в день. А то и за тыщу выходит в самый сезон! Правда, мне приятель рассказывал, вместе в районную школу художественную ходили, потом он в Брянск уехал. Теперь в Одессе на пляжах и в парке деньги зашибает. А рисовал гораздо хуже меня.

–  Вить, так надо дом продавать.