Терминатор

После этого Петров рассказал, как, по его мнению, устроена связь между нашими мирами. Он считает, что существует некое соответствие между отдельными временными периодами. Например, из октября две тысячи десятого года, можно попасть только в май шестьсот двадцать седьмого, а из декабря две тысячи десятого, маханешь куда-нибудь в одиннадцатый век. Причем внутри одного периода, чем раньше уедешь, тем раньше приедешь – время течет параллельно, хотя и с разной скоростью. За прослушиванием научной теории меня начало клонить в сон. Петров заметил это, и позволил себе неполиткорректное высказывание о моей способности учиться новому. Затем, не дожидаясь ответной реакции, попросил иметь в виду, что передача чего бы то ни было не возможна вне среды, на что я вежливо улыбнулся – это заявление мне показалось ничуть не более занимательным, чем предыдущий рассказ. Не обращая на мою улыбку внимания, Петров заявил, что средой, связывающей наши миры, является как раз то, что я ощущаю во время ароматического взрыва и описываю как паутину, окутывающую мир. Я попытался поделиться своей догадкой относительно интернета, но невоспитанный король, довольно быстро уловив мою мысль, назвал ее полной чушью. Завершая дискуссию по этому вопросу, он настоятельно порекомендовал не искать разгадки паутины в рукотворных сетях, и в очередной раз предостерег от «простодушного богоискательства».

– А где же, по-твоему, ее можно найти – эту разгадку?

– Ищи где-нибудь посерединке, – посоветовал Петров, и я сделал вывод, что перспективных идей у него нет.

Последние два часа моего визита Петров развлекал меня описаниями своей жизни в Камелоте – жизни насыщенной и чертовски разнообразной. Свое повествование он завершил странными словами:

– Пожалуйста, не рассказывай об этом мне, до тех пор, пока я не окажусь здесь.

Пока я пытался сообразить, что он имеет в виду, мой друг уточнил:

– Пока моя копия, с которой ты в данный момент беседуешь, не окажется здесь. Надеюсь, что я – копия. Хочется думать, что оригинал остался в двадцать первом веке.

– Ты в этом не уверен?

– Можно сказать, что уверен. Мне представляется, что оригиналы не могут путешествовать во времени. Даже если – это время в разных мирах.

Потом Петров рассказал историю Мейера-Мерлина, упомянул, что вскоре ему с Мейером в компании какого-то Белого Волка предстоит встретиться с пророком и поинтересовался, что я об этом думаю.

Вспомнив беседу с рок-бардом, я уверенно сказал, что пророк, упомянутый в рассказе, конечно же – Мухаммед, но комментариев Петрова не дождался. Тогда я спросил:

– А в чем состоит затея Мерлина, ты понимаешь?

– Есть некоторые предположения, – задумчиво произнес Петров, – я уже говорил, что старик пытается затащить меня в эту экспедицию, обещая Грааль?

– Да, но я не понимаю, зачем Грааль тебе нужен. Хочешь стать настоящим королем Артуром?

– Не в этом дело, – досадливо поморщился Петров и рассказал такое…

Оказалось, Петров старше меня больше, чем на восемьсот лет, при рождении был наречен Ричардом, а со временем получил прозвище Львиное Сердце.

– Неужели, ты об этом не догадывался?

Я признался, что такие мысли мне приходили в голову, причем неоднократно, но я их от себя гнал. Гнал, вопреки всё новым и новым доводам.

– Интересно, почему? У тебя была масса поводов заподозрить и множество случаев убедиться или опровергнуть это очевидное предположение?