Терем из горящих бревен

Когда очередь на порку дошла до министра образования и науки Дмитрия Ливанова, Путин задал вопрос, как продвигается процесс объединения неэффективных вузов с целью укрупнения эффективных. Последовал предельно лаконичный ответ министра, весьма объективный и до слез искренний: «Ну не хочут они объединяться! Не хочут...» Все.

Президент был настолько тронут таким откровением, что даже не решился спросить министра, почему в прошлом году был подготовлен 41 вариант учебника истории для 10-го класса, а в нынешнем - уже 65. Возможно, опасался услышать, что Минобрнауки взял на себя обязательство подготовить до конца года 100 вариантов учебника.

Что же до грамотности речи, то министр образования вправе сам устанавливать для себя ее уровень, и никто не может судить, хорошо или плохо Ливанов «знает русскому языку».

Комментарий к несущественному

Сформулировав полтора десятка претензий к министрам, Путин все же принял доклад правительства. Никого персонально распекать не стал, хотя по сути дела всей команде Медведева был вынесен вотум недоверия. Путин взялся лично руководить работой правительства, предоставляя министрам последний шанс. Таким образом была поставлена точка в российской истории двоевластия - существования двух параллельных центров управления, один из которых реально управлял, а другой не менее реально саботировал.

Казалось бы, самое время отправить в отставку весь «клуб друзей коррупции» во главе с Медведевым, ведь нет никакой гарантии, что за месяц они сделают то, чего не сумели или не захотели сделать за год Но, во-первых, на их место некого назначать - кадровая скамейка пуста. Во-вторых, к 2014 году экономика может сдуться, доходы населения перестанут расти, цены поползут вверх, а над сказочными теремами наукоградов взовьются кострами синие ночи, вот тогда стране и скажут, кто виноват, а у Путина еще останется время подумать над вторым сакраментальным вопросом: что делать?

Скорее всего Сурков, будучи виртуозом политических интриг, предчувствовал такой исход и потому не стал медлить с отставкой до сентября: «Из-под обрывков городского ветра расслышишь отсвет завтрашнего дня - в насмешливом молчании судьбы. И там, где столь торжественно ветшает твоя мечта в продленном сентябре, на легком, как смятенье, лунном шаре взлетишь - на жизнь из неба посмотреть...»

Смятение пигмеев

Сословная чиновная рать давно обошла криминальную братву в делах воровских, а наипаче же - банкиры, хозяева жизни, лоснящиеся, полнотелые, свиноглазые. Несидевшие и потому бесстрашные в своем алчном промысле. Правда, сословная братва тоже преобразилась. Золотовалютные цепи, браслеты и кресты радикально полегчали. Татуировки стерлись и выцвели, как средне-вековые фрески.

Зато биржевые брокеры, клерки низкого пошиба и пигмеи шоу-бизнеса покрыли себя цветными тату, как папуасы Западной Меланезии из племени чимбу и хули. А хули? В свободной стране развитого катаклизма жить надо стильно, гламурно и глупо. Самоутверждаться положено в социальных сетях, выкладывая на сайте каждую подробность своей маленькой жизни. Зачем? А чтоб знали, что он себя не в дровах нашел, высоколиквидный человеческий актив, работает волшебником в подсобке ресторана «Три пескаря», доступном лишь полнотелым и свиноглазым.

Запавший на всевозможные «твиттеры», «фейсбуки» и прочие коммуникации премьер Медведев не подозревал, что психологически устроен наподобие аутиста, развернутого почти целиком внутрь себя, только имитирующего связь с абонентами за границами своего естества и говорящего с ними на фальшивом развязном языке, подслушанным у них же.

Сидеть в божественном мейнстриме всемирной помойки под названием Интернет было не страшно - прикольно. Это вам не совещание у дракона в тумане. Жутковато становилось, когда в этом бесконечном мейнстриме возникал безжалостный и неукротимый руководитель пресс-службы Следственного комитета генерал-майор юстиции Владимир Маркин, уполно-моченный заявлять на весь мир о сословных преступлениях на российских воровских поприщах. Именно от него Медведев получил виртуальную пощечину за то, что имел неосторожность обозвать следователей «козлами». Думал напугать, а напугался сам, когда эти «козлы» с утроенным вниманием и дотошностью стали расследовать факты хищений в фонде «Сколково».