Наутро все происшедшее предстало передо мной в смешном свете, но Пузан не мог смотреть мне в глаза. Вместе с авиабилетом он оставил у портье для меня записку, в которой говорилось, что он поехал на кладбище поискать могилу Регины и вернется более поздним рейсом. Ну, что ты думаешь по поводу этой истории? О, я забыла, что ты не можешь говорить. Неважно, мне все равно надо бежать. О, дорогая, я съела весь твой виноград. Послушай, я приду завтра и принесу еще. Нет? Ты думаешь, что тебя уже выпишут? Правда? Что ж, тогда я позвоню тебе домой. До свиданья, дорогая. Мы прекрасно поговорили.
Прежде чем мы начнем, доктор Марплз, я бы хотела определить повестку нашей встречи, тогда не будет никаких недоразумений. Я согласилась увидеться с вами, потому что хочу, чтобы Пузан осознал - наш брак распался. Я готова помочь вам, а вы помогли бы ему свыкнуться с этим фактом. В примирении я не заинтересована. Надеюсь, я выразилась достаточно ясно. Поэтому я и сказала в своем письме, что встречусь с вами только на моих условиях. Вопрос о сохранении брака уже не стоит, совершенно. Абсолютно уверена. Да, мы пытались раньше… разве Пузан вам не рассказывал? Лет пять назад. Мы обращались к кому-то из «Рилейта»
[44]. После нескольких недель наших совместных консультаций Пузану порекомендовали полечиться от депрессии с помощью психотерапии. Об
Но не прошло и года, как Пузан стал хуже прежнего. Я решила, что он уже больше не изменится и что мне лучше так устроить свою жизнь, чтобы как можно меньше зависеть от его настроения. Я с головой окунулась в работу. Видит бог, ее было невпроворот. Преподавание, научная и административная работа - комитеты, рабочие встречи, разработка учебного плана и тому подобное. Мои коллеги жалуются, что в наши дни в высшей школе много бумажной работы, но я расправляюсь с ней даже с удовольствием. Мне приходится считаться с тем, что я никогда не совершу переворота в науке, я слишком поздно начала, но я хороший администратор. Моя тема - психолингвистика, освоение языка маленькими детьми. Мне случайно удалось опубликовать доклад. Он говорил? Ну, он ни слова там не понял, но на него легко произвести впечатление. Пузан не такой уж интеллектуал. Я хочу сказать, что у него удивительное чутье на особенности устной речи, но абстрактно размышлять об этом он не способен. У него все держится на интуиции.
Таким образом, я погрузилась в работу. Тогда о разводе я даже не помышляла. Меня воспитывали в строгих правилах, мой отец был викарием англиканской Церкви, и развод у меня всегда ассоциировался с неким клеймом. В каком-то смысле это признание собственного поражения, а я не люблю проигрывать ни в чем, за что берусь. Знаю, что остальным - друзьям, родственникам, даже нашим детям - наш брак, должно быть, казался очень удачным. Он так долго длился без всяких видимых потрясений, а уровень нашей жизни после успеха Пузана стремительно вырос. У нас был большой дом в Холлиуэлле, квартира в Лондоне, две машины, отдых в роскошных отелях и так далее. Дети закончили университет и благополучно устроились во взрослой жизни. Думаю, что многие наши знакомые завидовали нам. Было бы досадно… все эти последние недели действительно было досадно признавать, что все это была одна видимость. И еще, наверно, я стремилась избежать горечи и злости, которые неотделимы от развода. Мы достаточно повидали и того и другого у наших друзей. Я думала, что если полностью посвящу себя работе, то дома смогу примириться с настроениями Пузана. И стала приносить работу домой, как дополнительную защиту. Это была стена, за которой я могла укрыться. Я думала, что до тех пор, пока нам нравится делать что-то вместе, например, играть в теннис, в гольф и по-прежнему регулярно заниматься сексом, этого будет достаточно, чтобы сохранить наш брак. Да, однажды я прочитала статью, которая произвела на меня огромное впечатление, где говорилось, что после пятидесяти разрыв супругов почти всегда связан с потерей интереса к сексу у одного из них. Поэтому я старалась изо всех сил. В смысле, если он не предлагал, предлагала я. После занятий спортом настроение у нас всегда было хорошее, физическая нагрузка приносила нам обоим приятную усталость. Я думала, что спорта, секса и спокойного образа жизни будет достаточно, чтобы преодолеть Трудные Пятидесятые - в смысле годы жизни после пятидесяти, а не пятидесятые годы двадцатого века, кстати, статья так и называлась, я сейчас вспомнила - «Трудные пятидесятые».