Теплыми руками

— Слушай меня внимательно, парень, — как можно тверже сказал я. — У меня есть один знакомый следователь, довольно милая женщина. Она будет очень расстроена, если узнает, что в подъезде меня периодически подкарауливают какие-то темные личности. Ты хочешь быть крайним?

— Нет, — честно признался незнакомец.

— Правильно. Учти, после бесед со следователем Светланой Шарковской ее клиенты любят ошиваться возле кабинета психиатра и задавать всем один и тот же вопрос: «Кто крайний?» Они пристают с ним даже к нянечкам и уборщицам. Ты все понял?

К сожалению, я не мог отпустить своего оппонента просто так. Мне пришлось дать ему увесистый пинка, так как в противном случае он мог расценить мое поведение как слабость и заявиться еще раз.

Глава пятая

в которой рассказывается о том, что интриганы все-таки иногда достигают своей цели, а также о том, что любая интрига по своей сути иногда донельзя аморальна.

Дверь квартиры мне открыла Рая.

— Надя Шарковская уже здесь? — деловито осведомился я, снимая плащ.

— Здесь, — Рая улыбнулась и обвила мою шею теплыми руками. — А от тебя кофе пахнет.

— Я мыл им голову. Кстати, Надежда на меня не ругалась?

— Нет. Сейчас она руководит совещанием.

— Каким совещанием?! — искренне удивился я.

Рая рассмеялась.

— Не скажу до тех пор, пока ты не спросишь, за что я тебя полюбила.

— Хорошо. Так за что ты меня полюбила?

— За то, что ты веселый обманщик. А теперь скажи мне, откуда у тебя синяк на лице?

Я заглянул в зеркало. Кулак прошел вскользь, и синяк был совсем меленьким.

— Это не синяк, — заверил я жену. — Это след твоего последнего поцелуя.

— Опять обманываешь?

— Конечно. А теперь объясни мне…

Договорить я не успел. Рая что было сил, прижалась губами к тому месту на моем лице, к которому совсем недавно прикасался чужой кулак. Поцелуй был крепким, и мне стоило большого труда не поморщиться.

Рая довольно улыбнулась.

— Действительно не синяк, — заключила она.

Потеряв всякую надежду выяснить у жены, что же происходит в моем доме, я мимоходом поцеловал ее в ответ и прошел в зал.

Картина, которую я там увидел, была более чем живописна. Наверное, именно такие видения чаще всего посещают сны бывших премьер-министров и королей в изгнании: в комнате с конспиративно задернутыми шторами сидели за столом не менее десятка человек, причем как минимум трое из них произносили взволнованные речи. Совещанием руководила адвокат Надежда Шарковская. Это я понял по тому, что адвокат пыталась всех перекричать. Затея Надежды с собранием была довольно прозрачна — она испугалась, что мне удастся отстранить ее от дела. И она сделала довольно логичный шаг, решив стать другом моей семьи.

Я осмотрелся. Все гости, за исключением темпераментной Надежды, снова оказались родственниками моей супруги. Они еще не знали о моей склонности к аферам и пришли мне помочь.

Мое появление было встречено восторженным грохотом стульев. Целую минуту мне жали руки, хлопали по спине и два раза поцеловали в нос. Что поделаешь, но в нашей стране любят защитников прав человека. Ох, уж этот наивный, деревенский романтизм!.. Например, я уверен, что если простому человеку, который поспорил за огородную межу со своим соседом, вдруг предоставили право выбора к кому обратиться: к простому адвокату или философу-моралисту, тот, несомненно, выберет последнего. Быть совестью наивного человечества или, по крайней мере, взывать к ней ведь всегда так заманчиво. Хотя стоит ли взывать к совести всего человечества при переделе огорода?.. Прав, трижды прав тот, кто утверждает, что грянувший капитализм спас нашу страну от тихого умопомешательства.

В конце концов, Надежда призвала всех занять свои места и продолжить совещание. Но с моим появлением и без того достаточно хрупкий авторитет адвоката затрещал по швам. Народ жаждал слова героя.

Во имя сохранения порядка и, как следствие, последующего перерастания благородного политического заговора в безобидную попойку, я поддержал требования адвоката. Ответом мне послужила осторожная улыбка Нади. После нашей недавней размолвки она, несомненно, испытывала некоторые сомнения в моей лояльности. И не без основания!.. Думаю, что Надя уже начинала жалеть о том, что слишком сильно преувеличила мои достоинства в газетной статье.

Снова задвигались стулья. Мне, как одному из главных действующих лиц, было предложено почетное место рядом с адвокатом. Когда все расселись по местам, вдруг выяснилось, что не хватило стула низкорослому и тощему дяде Леше. Ему предложили устроиться на диване, то есть занять место вне тесного круга заговорщиков. Он обижено засопел и прочно замолчал.