Теперь ему принадлежу. Беременна от монстра

Андрей взглянул на спрятавшуюся за мной Виту.

— Валяй. Выходим, парни. Принесите мне воды.

Сообразив, что нас разводят по разным комнатам, подруга заныла и обняла меня тонкими руками. Охранник отцепил от меня пальцы и приподнял ее под мышки. Вита еле шла, тощая фигура шаталась. С нее сорвали топ и кожаную юбку, остались только капроновые колготки с широкими рваными стрелками на коленях, дерзкий комплект из кружева и ее черный ошейник.

— Вита… — прошептала я вслед.

Она никакая мне не поддержка, но с ней не так страшно, как наедине с мужчиной, который без выражения смотрел на меня. От страха болел живот. Но хотя бы хозяин клуба не полезет в меня грязными лапами. И это лучше, чем при Вите и у всех на глазах, как мне предлагали, снять трусы и поставить ногу на стул.

Его друг тоже вышел. Рядом с порогом поставили бутылочку воды, как он просил, и захлопнули дверь.

Андрей в упор смотрел на меня. Не улыбался. Глаза пристальные и жестокие — абсолютно для меня непонятные.

Я не знаю, чего от него ждать.

Думаю, никто не знает — поэтому они и вышли, не рискнув перечить. Я видела, тот ублюдок хотел, но не решился оспорить. Меня пугает даже не то, что этот мужчина «проверит» нет ли во мне героина, меня пугает, что еще он сказал: с ним придется уйти.

Я попыталась вспомнить, сказали ли мы кому-то, куда собираемся и в какой клуб идем? И когда я исчезну — вспомнит ли кто-то обо мне? Поймет ли, что произошло? Или я растворюсь без следа, как другие юные девушки, встретившие не того человека?

Глава 4

— Как тебя зовут?

Андрей говорил, будто слегка пьяный — невнятно и мягко выговаривал слова. От стыда и унижения у меня не получилось ответить сразу.

— Лена, — наконец, выдавила я.

С уставшим видом Андрей прислонился к двери и прикурил, склонив голову набок. Я ощущала себя в ловушке, и впереди монстр. Смотрел он без особых эмоций, пристально и жестоко.

Ему меня не жаль.

Это отчетливо видно. Но зачем тогда помогать?

— Одевайся, Лена. Не бойся, — заметив, как я тревожно ерзаю, сказал он. — Я не буду проверять. Но мы сделаем вид, что проверил, когда выйдем отсюда. Договорились?

Не веря, что пронесло мимо беды, я самозабвенно разрыдалась от облегчения. Подтащила к себе платье, но меня так трясло, что даже не надела, просто прикрылась.

— Я не виновата… Меня попросили принести, я не знала, что нельзя… Вы верите?

Глупо оправдываться, но было важно, чтобы поверил.

— Я видел наркоманок, ты на них не похожа.

Подхватив бутылку воды, он присел на корточки передо мной и с хрустом открутил крышку. Вблизи от пальто пахло лимонным парфюмом и сигаретами.

Андрей подал воду.

— Не плачь, — контролируя голос, чтобы не напугать, сказал он. — Попей. У парней был неудачный день, они разошлись, но ничего непоправимого не случилось. Через несколько дней ты придешь в норму.

Захлебываясь, я сделала несколько глотков. Если помаленьку пить, можно усмирить любую истерику… Кажется, он это знает.

— Не бойся.

В нем сквозила уверенность, подкрепленная расслабленной позой. Между пальцами дымилась сигарета, полы рубашки, не до конца застегнутой снизу, разъехались, сильнее открывая матово-черный пистолет. С близи я заметила новые детали: он старше, чем казалось, в уголках глаз появлялись морщинки, когда он щурился.

У него приятное лицо, но шрамы его испортили. Рубец, несколько впадинок — я не поняла, от чего. Когда он заговорил, стало заметно, что часть мускулатуры его не слушается. Я присмотрелась, какие мышцы работают, какие нет: они сгруппированы по определенной системе, и шрамы имели к этому отношение. Губы когда-то были красивыми. Теперь один угол рта стал почти неподвижным — у него лицевой нерв задело.

Пока мы рассматривали друг друга, в дверь постучали.

— Андрей? — недовольный голос Шелехова. — Ты что-то долго.

— Тебя это касается? — неожиданно зло ответил Андрей. — Мне объяснить, почему?

Пробормотав что-то неприязненное, тот отстал.

— Одевайся, — повторил он, и поднялся.

Андрей отвернулся, но скользнув по комнате, взгляд вернулся ко мне. Он смотрел странно — со спокойным, задумчивым голодом. Руки дрожали, а я так торопилась, что застегнула лифчик с пятого раза, и только после этого надела тесное платье.

Он многое успел увидеть.

— Ты красивая… — заметил он, глубоко и резко затягиваясь, словно пытался заглушить в себе что-то. — Тебя кто-то ждет, у тебя есть родные? Или ты одна?

Я насторожилась.

Изувеченное лицо, странный взгляд… Не похоже, что такой мужчина совсем останется без женского внимания, но на кого ему рассчитывать кроме жриц любви? Могу ошибаться, но для чего-то он меня прощупывает?

— Есть, — я почти не соврала.

Признаваться, что в этом городе меня не ждут, небезопасно.

Он протянул руку и помог встать.

— Пойдем, — мы вышли в коридор, и он бросил главарю. — Она чистая. Принеси, в чем была. Куртку или что. На улице холодно.

Я ждала рядом, залившись краской. Волосы упали на лицо, я пряталась за ними, как за занавесками. Виты нет, но охрана и хозяин клуба ждали за дверью. Они думают, он во мне ковырялся, но мало этого, решили, еще и трахнул, слишком долго мы пробыли наедине.