Теория убийства

— Более опасное последствие — на которое при этом не обращают внимания, поскольку люди, которые могут понять эту проблему, частично являются частью ее причины — это вымирание амфибий. Существуют убедительные свидетельства, что лягушки и другие амфибии кое-где вымирают из-за загрязнения окружающей среды, однако в некоторых местах вымирание происходит значительно быстрее, чем загрязняется среда. Там оно больше похоже на результат смертельной эпидемии, подобной Эболе. И когда в отдаленном районе Аппалачей внезапно вымирает популяция лягушек, нужно спросить себя, а как туда попал смертельный патоген? К сожалению, в некоторых случаях его занесли ученые, изучавшие этих самых лягушек. Их обувь и оборудование иногда становятся средствами переноса заболевания. Получается, что они берут паразита или вирус, к действию которого одна популяция лягушек уже адаптировалась, и переносят в другой район, где живут лягушки, у которых еще нет иммунитета.

Галлард кивает, чтобы показать, что он понял аналогию.

— Не все с этой теорией согласны, поскольку это может означать, что именно ученые стали причиной той проблемы, которую изучают. Но у нас может сложиться такая же ситуация.

— Только никому ни слова.

— Вы о чем?

— Я о том, что такое можно рассказать своему адвокату, но если мы сейчас придем с этим в Бюро, то начнутся проблемы.

— Проблемы начнутся в любом случае.

— Хорошо, гений, подумайте вот о чем. Допустим, мы придем непосредственно к директору Бюро. Что он сделает? Вызовет начальника полевой лаборатории, чтобы тот объяснил ему, что мы вообще пытаемся сказать. Что скажет тот? Он скажет, что мы несем чушь, а сам в это время прикажет тщательно простерилизовать все оборудование. И он точно скажет, что главный источник токсичности здесь — вы. Начальник криминалистов будет отрицать, что имел хоть какое-либо отношение к созданию этой проблемы, а вот на вас будет иметь зуб все Бюро за попытку очернить своих. И виноваты во всем будете именно вы.

— Я?

— Ага. — Он дотрагивается до фотографии Колин, все еще лежащей на столе. — Это если предположить, что вы правы и произойдут еще подобные убийства. Если не происходят прямо сейчас. Подумать только, что патоген может все еще распространяться вокруг.

Он мешает кофе, и мне внезапно становится не по себе от вида водоворота в чашке.

— Черт!

— Что такое?

— Грибок. Вирусы. Бактерии. Они не остаются неизменными. Особенно грибы и бактерии — они могут обмениваться фрагментами ДНК случайным образом. Этот патоген мог появиться из-за смешения образцов с разных мест преступления.

— Проклятье! Это даже хуже.

— Нет, это намного, намного хуже. Воздействие на других могло быть постепенным. Маркус сорвался довольно резко. Это нечто могло мутировать. И стать еще более заразным. Более опасным. И теперь может превратиться в настоящую эпидемию.

— Эпидемию беспричинной агрессии? Больше психопатов, убивающих налево и направо?

— Именно.

Галлард отодвигает чашку с кофе, явно не в силах сделать глоток. У меня тоже пропали остатки аппетита. Теперь я уже точно не могу все это бросить.

Глава 15 Водоросли

Небо и море сливаются на горизонте, окрашенные в бесчисленные оттенки серого. В отдалении я вижу черный силуэт человека, идущего ко мне по берегу. Он машет рукой, и я делаю ответный жест. Потом пытаюсь представить своих предков-викингов, однажды посмотревших на такие же враждебные волны и решивших, что это отличный день, чтобы отправиться в путешествие к дальним берегам. Надо отдать им должное, они видели море иначе, чем я. Викинги читали течения, чувствовали ветер, отлично воспринимали изменения погоды и множество других нюансов, которые я не чувствую. У них были и свои навигационные приборы, например солнечный камень — sólarsteinn.

Солнечный камень упоминается аллегорически во многих средневековых документах, ученые и историки не пришли пока к единому мнению, существовал ли он на самом деле. По описаниям с его помощью можно было определить направление по солнцу даже в очень пасмурный день — а таких дней во время путешествия по Северной Атлантике выпадет немало.

В принципе известно, что такие минералы, как кордиерит и исландский шпат, имеют поляризационные свойства, но люди, пытавшиеся определять с их помощью направление солнечных лучей, пришли к неоднозначным выводам. Прорыв случился, когда двое ученых их лаборатории по изучению свойств лазерного излучения решили воспроизвести все детали легенды. Солнечный камень, по преданию, был не просто кристаллом, смотря через который можно было найти солнце, он наделял своего владельца магическим умением видеть солнце сквозь затянутый тучами небосвод. Для нас и наших современников различие неочевидно, но не для раннесредневекового викинга, который не был знаком с физиологией глаза и не мог объяснить происходящее рационально.