Теория Хайма

Спокойно, Ким, спокойно. Он же не будет претендовать на тебя прямо сейчас, верно? А значит, у тебя есть шанс умотать тут же, как только ты ступишь на землю, но не раньше. О, как быстро она будет бежать…

Сейчас нет нужды паниковать. Точнее, сейчас категорически запрещено показывать свое недовольство. Недовольство?! Черт! Да это же просто…

— Боюсь, вы меня с кем-то спутали. — Улыбнулась натянуто Ким.

— Это невозможно. — Просмаковал свои слова король. — Эта встреча была предначертана богами.

— Неужели. — Пробормотала Ким, понимая, что повторяется.

— Когда на третий круг луна пойдет
Пророчество начертанное силу обретет
Добудится бесценная четвертого, в зените
Где розов цвет и золотые нити
Там заберешь ее ты сам, украв из лап чудовищных зверей
Подарит нареченная тебе красавцев сыновей, —

продекламировал правитель Вейта, сияя почти беззубой улыбкой.

— Слушайте, а у вас все предсказательницы такие отвратительные поэтессы? Я к тому, что на вашем месте не стала бы так самозабвенно верить таким бездарным людям…

— Ох, да, я уверен. Ведь вы здесь, наконец. Этот день я приближал как мог.

— И все же, с чего вы взяли, что это именно я?

— Потому что в пророчества есть продолжение…

— Пожалуйста, не читайте его наизусть. — Попросила Ким с вежливой улыбкой.

— Там описаны ваши приметы. А еще то, что вы — пришлая. — Его рука потянулась к женскому лицу. — Вы настоящее сокровище…

Ким дернулась в сторону.

— Только без рукоприкладства.

— Ох, я понимаю. Вам, наверное, пришлось нелегко в плену. Но я вас не обижу…

— Вы меня явно с кем-то путаете.

— Этого не может быть. Под слова пророчества подходите только вы. Тем более это место, в котором я вас и нашел, мне указала Рери, наша великая жрица. — Ким уже хотела возразить, когда король продолжил: — Не переживайте насчет своей безопасности, я, хоть и оскорблен поступком брата императора Илидии, все же намерен принести в дар Бурерожденному часть своих территорий и выкуп за вас. Золото будет считаться в унциях.

— Оно того не стоит…

— Стоит. Именно вы — та самая плодородная почва, на которой произрастет дальнейший род великих королей Вейта.

Ким сдержала рвотный позыв. Ах, вот оно что. Мало того, что ее не спросили, так ее еще рассматривают как породистую кобылку. Как плодородную, мать ее, почву. Да даже те «звери» видели в ней человека, достойного уважения, а этот хмырь — лишь инкубатор для своих птенчиков.

— Человеческая гордость. — Хмыкнула Ким.

— Что, моя дорогая?

— Я вспомнила, как один мой знакомый сказал мне однажды, что понимает, что такое человеческая гордость. Что это не слепой гнев, не безрассудное подчинение ярости, которая заставляет швырять подачки от врага ему же в лицо. Что это умное терпение и выдержка, с помощь которой в итоге человек добивается своего, пусть даже принимая пищу из рук врага. Какая разница, если в итоге победителем выходит пленник-человек? — Девушка вздохнула, переводя дух, поднимая взгляд. — Сейчас не тот случай, потому. Не пойти бы тебе, дедуля, на *********.

— Что? — Тихо спросил Берталан, отшатываясь.

— Плодородная почва? Ты за кого меня принимаешь? Какие сыновья? Я тебе не суррогатная мамаша, которой будут платить «почетом и любовью» за то, что она будет вынашивать твоих отпрысков. Боюсь расстроить, но никаких отпрысков не будет. Потому что если мужчина импотент, тут уже никакая женщина не поможет. Даже мисс вселенная.

— Импотент? — Побагровел мужчина. Красный цвет должен был ее остановить.

— Я не собираюсь раздвигать перед тобой ноги. Возможно, ты считаешь себя героем, дедуль, но дело в том, что мне было просто замечательно среди этих «чудовищ». Они будут повоспитаннее тебя. Они хотя бы спрашивают — хочу я или нет. И это если учесть, что они всю жизнь провели на диком севере, где о приличиях мало что известно. А вы?! Выкрадываете из ванной, притаскиваете сюда, предлагаете какие-то сомнительные сделки. Мне не нужно ваше гребаное королевство и вы не нужны. Я не собираюсь здесь оставаться. С вами — тем более. Кстати, я опаздываю на собственную казнь. Эдан будет недоволен.

Мужчина задыхался от гнева, так что на его лице не осталось ничего от прежнего радушия и радости. Он уже не восхвалял богов за столь счастливое стечение обстоятельств, а, кажется, сдерживал себя от желания прибить своенравную заносчивую девку на месте.

— Да кто ты такая? — Прошипел король, медленно поднимаясь в своем истинном обличии безнравственного, жестокого, полусумасшедшего тирана. — Рабыня! Никто! Честь, оказанную тебе еще ни получал никто! Я предлагаю расположение, неприкосновенность… за-защиту! Деньги этому заносчивому… чу-чудовищу! А т-ты… — Начал заикаться, захлебываясь яростью король. — Ты еще смеешь говорить м-м-мне… что не согласна? Да кто тебя будет с-спрашивать! Ты же никто! Если не хочешь по-хорошему будет по-плохому, девка. Но все будет так, как я сказал!