Теория Хайма

Что-то нечленораздельно прорычав, Ким подхватила банное полотенце, закрепляя его на груди. Своими безумными планами она лишь загнала себя в тупик.

— Девочки, поторапливаемся, вас ждут другие. — Прокричала Велика, отходя от пышущей злостью Ким.

Когда двери распахнулись, те девушки, что лежали в купальнях, неохотно встали, принимая из рук служанок склянки с ароматными маслами. Ким уставилась в широкий дверной проем, откуда рысцой вбежала последняя десятка девушек.

— Боги-боги-боги! Девчонки, ни за что не поверите, кого мы только что видели! — Проверещала кудрявая шатенка, кидаясь к одной из круглых купелей.

— Пэри?! — Простонали в ожидании девушки, смотря на нее блестящими глазами безмозглых овец.

— Если бы! Его брата.

— Эдан? — Вновь вдохновлено протянули обольстительницы.

— Старшего! — Бросила кудряшка. — У меня до сих пор мурашки бегают. Не даром он с севера. Ну и видок… Они точно от одного отца-матери? Если да, то природа к нему явно несправедлива. — Девушка замолкла, осмотревшись. Ее явно озадачило внезапно возникшее безмолвие. — А что такое, собственно?

Ким подняла голову, замечая, что каждая из девушек смотрит на нее с хитрыми полуулыбками, а в глазах…

— Нет…. Нет, даже не думайте. — Пробормотала она, замечая, как Роксана, которая всегда была заводилой в жестоких играх, приближается к ней. Как вслед за этой наложницей идут еще несколько, и как Велика наблюдает за этим с задорной улыбкой.

— А вот и шанс, Наэджа.

Глава 13

Ее выпихнули за двери бесцеремонно и грубо, так, что Ким по инерции еще попрыгала до противоположной стены коридора. Прикрытая только полотенцем, с разгоряченной кожей еще не высохшей до конца, она передернула плечами. На холоде от тела сразу стал исходить пар, по коже побежали мурашки. Да, если дни здесь были адски жаркими, то ночью во дворце было невыносимо холодно.

Кинувшись обратно к дверям, Ким дернула ручки. Бесполезно.

Ударив кулаком, она с силой проорала:

— Одежду хоть отдайте!

Какой-то шум, смешки за дверями, удерживаемыми десятком рук. Когда двери все же приоткрылись, в Ким полетела ее одежда, после чего створки вновь с грохотом захлопнулись.

Абсолютная тишина, в которой прозвучало ее яростное рычание.

— Безжалостные сучки.

Затылок закололо, отчего Ким взъерошила влажные заколотые волосы.

Ладно, ей определенно пора убираться, пока сюда не дошел этот…

Дьявол!

Прикусив губу, Ким замерла на месте, прокручивая в голове как заклинание «замри, замри, не двигайся».

Эти глаза. Желтые, пронзительные, хищные… совершенно не человеческие.

Прижав одежду к груди, Ким ошеломленно глядела в сторону незнакомца, которого полностью скрывала темнота ночи и тень, падающая от арки. Распознать можно было лишь очертания его мощной фигуры и сверкающие из тьмы глаза. Да, она помнит обладателя этих пронзительных глаз. Она помнит как в тот раз, в святилище, мужчина выскользнул из тени, поворачиваясь широкой спиной. Когда его ждал этот жестокий ребенок, зовущий себя императором…

Она так же помнит ощущения покалывания, скольжения жара по коже.

Реакция на взгляд? Такое возможно?

Мысли текли так лениво и медленно, словно жидкий мед.

Что так тормозит ее? И почему голова стала такой пустой? Страх? Стыд?

О, кстати… она, кажется, стоит здесь только в одном полотенце, прижимая платье и белье к груди. И разве это не повод ускориться?

И именно когда она пожала руку своему опьяненному здравомыслию, незнакомец сделал несколько шагов, выходя на свет, льющийся от факелов, развешанных по стене. В дрожащем пламени, которое осветило его лицо и тело, затянутое в черное, он выглядел как… бог.

Глаза Ким медленно расширились, зубы отпустили губу, когда она приоткрыла рот от удивления. Кажется, она прозрела в этот момент. Как приятно видеть… Почему сейчас в душе сложилось твердое убеждение, что до этого момента она была на удивление близорука даже при своем минус один? Сожаление затопило ее сразу же после того как отпустило удивление.

А ведь таких мужчин в ее мире нет. Мужчин с ног и до головы, с такими выразительными чертами лица, хищными, наполненными решимостью и уверенностью глазами, с телами воинов. С черными взъерошенными, чуть вьющимися волосами…

А он горяч. — Протянул писклявый голосок женского либидо в голове. Ох, да, как тут не согласиться. Он очень горяч, однако… в данной ситуации ей не стоит об этом думать.

Иди. Иди. Просто пройди мимо спокойно. Вперед. Прямо.

Нет, еще секундочку. Где она еще найдет столько сосредоточия мужественности? Чертова империя совсем исковеркала представление о мужской красоте. Женоподобность здесь в моде. Чокнутые наложницы только и чирикают об андрогинных мальчиках. Отлично, Ким надеется, они оставят этого безупречного представителя мужской расы ей? Потому что… потому что она полоумная дура из другого измерения, которая поклялась рыбаку вызволить его семью из рабства. Так какого черта она до сих пор здесь стоит?

И почему так невыносимо тихо?

Если бы он заговорил первый… интересно, а какой у него голос? Тоже полный мужественности, чуть грубоватый, с чувственной хрипотцой? Заставляющий дрожать от страха и желания…