Теория Хайма

Прозвучавший в этой мирной суете воды и людской толпы голос был подобен грому среди ясного неба. Оставленный в далеком прошлом, кажется, вечность назад, так непреодолимо далеко, теперь он звучит прямо над ухом. Стоит просто повернуться, чтобы убедиться… такое вообще возможно?

Сон? Бред? Желаемое выдаем за действительное?

— Ты?

— Я. — Прозвучал простой ответ. — И тебе лучше пока не оборачиваться. Не хочется привлекать внимание…

Внимание не хочется привлекать? Вот так просто? Как будто ничего и не случилось.

Не оборачиваться? Ну уж нет! Она слишком долго ждала момента, чтобы закатить эту отлично отрепетированную истерику. Она слишком долго придумывала, что скажет при этой встрече.

— Это лучше тебе не дергаться. — Мрачный, угрожающий голос Кора раздался за спиной, обрывая весь запал.

Вот теперь Ким точно не могла не обернуться.

Обхватив рукоять кинжала, но еще не доставая его из ножен, Кор прищурено и сосредоточенно смотрел на фигуру, закутанную в темно-синий плащ, с платком, завязанным на бандитский манер так, что закрывал половину женского лица.

— Я уже давно почувствовал слежку. Еще до того, как мы вошли в город. — Продолжил он напряженно. — А теперь попробуй объяснить, почему я не должен убить тебя на месте?

— Ким, ты ввязалась в отвратительнейшую историю. А еще попала в точно такую же компанию.

— Ты знаешь ее? — Проигнорировал эти слова мужчина, обращаясь к Ким, которая ошарашенная и недвижимая наблюдала за происходящим со стороны.

— Д-да… да, конечно, это же моя…

Последнее слово утонуло в свисте рассекаемого воздуха. Пола черного плаща взметнулась, показалась рука, сжимающая пистолет с глушителем. Но Кор был быстрее, выхватывая кинжал и пуская смертоносное лезвие в полет. Металл настиг свою жертву прежде, чем две пули застрянут в его груди. Ким вскрикнула, зажимая рот, наблюдая как, словно в замедленной съемке, мужчина падает на землю, а фигура вытаскивает застрявший в груди, прямо над сердцем, нож, откидывая его в сторону.

— Бронежилет? — Прошептала Ким. — Макаров?! — Сорвавшись с места, она кинулась к лежащему на земле мужчине. — Боже, ты убила его!

— Да живой он. Увы. Все, надо валить. Резче, или тебе очень хочется остаться?! — Крикнула ее спасительница, хватая Ким за запястье и буквально оттаскивая от тела, на груди которого расцветали яркими маками пятна крови. — Пошли, пока эти курицы не привлекут внимание его дружков своими воплями…

И действительно, некоторые женщины, спешившие на рыночную площадь, остановились неподалеку сосредоточенно пытаясь понять, что же все-таки случилось.

— О боже… — Бессильно и ошарашено прошептала Ким, переходя на бег, не сопротивляясь руке, которая тащила ее за собой. — Я окончательно свихнулась… меня ведь предупреждали. Ну еще бы, такая нагрузка на психику, кто бы не тронулся…

— Садись на лошадь. — Шикнула преступница, подводя Ким к гнедому скакуну, который фыркал и мотал головой, словно чувствуя опасность.

— Ты что смеешься?! Какая… лошадь?! что здесь вообще происходит?!

— Ты домой хочешь?

Последнее слово сработало, как заклинание, обрывая все дальнейшие потоки негодования и растерянности.

— Спрашиваешь. — Бросила Ким и запрыгнула в седло.

Глава 33

— П-простите… простите за беспокойство, мой господин.

Реиган стоял на пороге, смотря на молодого парня, застывшего за этим порогом, не решаясь его переступить и поднять голову. Дрожащие руки протягивали одежду, слабая человеческая фигура эту дрожь даже не пыталась сдержать. Все верно, они свой страх легко оправдывали и не считали его постыдным. Логично, конечно, так и должно быть. Люди подсознательно чувствовали Древних, это называется шестым чувством, интуицией, которая близка к знанию. Знанию того, что перед тобой не равный тебе. Что ты ниже, слабее, примитивнее… Люди понимают это и не считают необходимым оправдываться или опровергать это. Так устроила природа.

Но с ней же все не так. Возможно, девчонка просто дура, раз отказывается признавать свою ничтожность. И, кажется, совсем скоро он сам будет вторить ей, по крайней мере мысленно точно, что она отнюдь не малозначительна. Она… наполняет его. Мысли, душу, чувства. Это уже не только злость…

Почему он думает об этом сейчас?

Потому что перед ним стоит обычный, нормальный, самый заурядный человек. А ведь все познается в сравнении. Стоит поднять этому человеку голову, стоит показать свои глаза, там будет все тот же ужас, страх, трепет. Столько оттенков осточертевшей эмоции, он знает наизусть их все. Люди никогда не смотрели на него иначе. Кроме нее, не так ли?

Чокнутая девица.

— Госпожа, оплатившая эту комнату… она сказала, чтобы это принесли… вот… возможно, она… здесь?

Сколько ужаса. Человек явно чувствует себя под давлением, как червяк которого вот-вот размажут. Он понимает свое место.

Реиган молча забрал одежду из рук слуги, резко закрывая дверь.

Заботливая какая, чтоб ее.

Забота… нежность… эти слова колют язык. Да даже крутить их в уме непривычно и… глупо. Она заставляет его чувствовать себя идиотом даже на расстоянии.