Теорема о неполноте

Варламов откусил батон и сделал из кружки глоток молока. Ага, вот и варианты ответа, нужно клацнуть на нужном. Первый вариант «Я ударил бы акулу в нос». Варламов глубоко вздохнул. Вот и первые признаки… Мир начинает казаться неадекватным. Когда ты весь остался в своём старом мире, а то, что происходит вокруг, вдруг становится непонятным. В его старом мире шутил Губерман: «Как часто мы пилили сук. Но мы уже не те, и суки постарели…» Варламов грустно улыбнулся. А сейчас, вот, смешно совсем другое. Ударить акулу в нос. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. А славное было бы название диссертации: «Ранняя диагностика сенильного синдрома у мужчин методом темпоральной аутокорелляции вербальных паттернов».

А что за музыку строгая Наталья слушает он лайн? Ага, вот вверху в углу: «Я сейчас слушаю Юрай Хип».

Варламов включил звук.

«Зер ай воз он а джулай монинг лукинг фо лав» раздался из колонок голос Дэвида Байрона.

Какая-то мистика. Мурашки по спине…

***

…В то раннее утро первого января после встречи Нового Года они расходились по домам. Из переносного магнитофона «Весна» звучала только вошедшая в моду «Юрай Хип». Именно эта вещь «Джулай монинг» – «Июльское утро».

Тогда на улице в предрассветном сумраке они встретились с такой же компанией, возвращавшейся с новогодней ночи. И стали танцевать… Прямо на улице. Наши мальчики с их девочками и наоборот. Варламову досталась худенькая девочка с огромными глазами. Она положила руки в перчатках ему на плечи, а он обнял шерстяное пальто в том месте, где была талия девочки. Новогодний туман от выпитого шампанского плыл в его голове, перемешиваясь с феноменальным соло на мини-муге Манфреда Мэнна. И юный Варламов, которого звали тогда Володя, болтал какую-то чепуху, глядя в глаза девочки, в которых отражался ртутный уличный фонарь.

«Как тебя зовут…»

«Ира…»

«Давай встретимся сегодня вечером…»

«А я что, тебе нравлюсь…»

«Кажется… Очень… Очень нравишься…»

***

…Кто ж знал, что Ирка окажется такой болезненной

Варламов открыл глаза. Вот она, Ирка, смеётся с большого фото, сделанного в Ялте. В летнем ситцевом платье, совсем девчонка. Он закусил губу и потряс головой. Что за вечер, блин. То кошка, то эта песня.

Варламов ткнул курсором в квадратик рядом с вариантом «Ударил бы акулу в нос». Через некоторое время появилась надпись:

«Я кажусь Вам глуповатой?»

«Нет» – ответил Варламов, – Совсем напротив».

«Это правда?»

«Ну, конечно!»

«А Вы любите Юрай Хип?»

«Люблю»

«Ну, тогда как называется этот альбом?»

«Лук ат Ёселф»

«Ну, так Лук ат ёселф, Варламов!!! И скажи ещё раз – ты действительно сказал правду?!»

Варламов отложил клавиатуру и почесал затылок. Потом заглянул в кружку и допил молоко. А дамочка не простая. Ударил акулу в нос… А потом «Лук ат ёселф!!! Посмотри сам на себя, Варламов!!!» И скажи правду!

«А Вы, что, следователь?» – напечатал Варламов.

«Я всего лишь совокупность импульсов тока в этом компьютере, не более. Которая отражается в твоём сознании, как Наташа. Не стесняйся меня. По сути, ты будешь отвечать сам себе. И вряд ли тебе удастся себя надуть».

Варламов искоса посмотрел на системный блок компьютера, стоящий под ногами и набрал:

«Это ещё почему?»

«По той же причине, почему Мюнхгаузен не смог вытащить себя за волосы из болота»

«В смысле?» – у Варламова тревожно заныло под ложечкой.

«Для того, кто находится в замкнутой системе невозможно её полное описание. Теорема о неполноте» – появились на экране слова. «Поэтому невозможен и полный контроль. Как бы человек не корячился в лодке без вёсел, которыми он мог бы взаимодействовать с открытой системой, лодка не сдвинется с места»

«Вы кто?»

«Ты же умный человек, Володя, не валяй дурака. Совокупность импульсов. Статистический ансамбль двумерных заряженных осцилляторов в твоём компе. С именем Наташа, не более. Сейчас ты пойдёшь спать, но перед этим я задаю тебе вопрос – ТЫ ИЗМЕНЯЛ ЖЕНЕ?»

Глава 4