Теология дополнительности. Принципы и перспективы иудео-христианского диалога

Арье Барац ТЕОЛОГИЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОСТИ (принципы и перспективы иудео-христианского диалога)

Два образа веры

Диалог между религиозными традициями ценен в любой ситуации. Если даже в ходе диалога мы не раскрываем перед собой какую-то более широкую перспективу, мы, по крайней мене, лучше проясняем свои собственные позиции.

Любую религию можно сопоставить с любой другой – близкой и далекой по отношению к ней – так что это сопоставление окажется полезным и осмысленным для них обоих. Это справедливо как для религий, различающихся радикально, так и для тех, которые восходят к одному истоку и представляют собой скорее два разных течения внутри одной религии. Так, сопоставляя христианство с индуизмом, мы можем противопоставить идею «боговоплощения» идее «аватар [1]», а сравнивая православие и католицизм, сможем лучше уяснить, в чем, например, состоит суть евхаристического единства. Между тем на этом общем фоне сопоставления всех со всеми сравнение иудаизма с христианством будет выделяться своей загадочной осмысленностью. Можно с полным правом сказать, что такого соотношения, которое имеет место между иудаизмом и христианством, не существует ни в каких других случаях ни между близкими, ни между дальними верами.

Полемическая литература ясно показывает, что в своем формировании иудеи и христиане отталкивались друг от друга, заостряя одни из своих положений и притупляя другие. Претендуя являться духовными наследниками одного субъекта – древнего Израиля, Отцы Церкви и Мудрецы Талмуда [2] мыслили и строили свои религии с установкой, чтобы не быть «как эти». Так, христиане больше всего на свете боялись походить на иудеев, боялись «закваски фарисейской», и фиксировались на противопоставлении веры и закона. Евреи, наоборот, как чумы сторонились «закваски христианской» и предупредительно старались веру с законом не сталкивать. В этом смысле не только иудаизм хранится в генах христиан, но и христианство обнаруживается, по меньшей мере, в части иудейских генов.

Однако в данном случае речь идет не только об альтернативном взаимоотталкивании, которое можно проследить и во многих других ситуациях (вспомним, например, реформацию и контрреформацию). В случае с иудаизмом и христианством существенно то, что водораздел между этими религиями задается не просто близостью и дальностью подходов, но определениями «подхода» как такового.

Мартин Бубер [3] в своем сочинении «Два образа веры» писал: «Есть два – и только два – образа или типа веры… Оба они проявляются в нашей повседневной жизни. Одна форма веры выражается в том, что я доверяю кому-либо, пусть даже у меня нет «достаточного основания» доверять этому человеку. Другая форма веры обнаруживается в том, что я, тоже без достаточного основания, признаю истинность чего-либо… Один из этих образов веры нашел законченное выражение у евреев, а другой у христиан» (Мартин Бубер «Два образа веры» Москва 1995. издательство «Республика» стр 234)

Иными словами, Бубер сравнивает коренной иудейский тип непосредственной дорефлексивной веры с эллинизированным теологическим типом. В частности он пишет: «Если мы рассмотрим беседы Иисуса с учениками, изложенные у синоптиков и у Иоанна, как два этапа одного пути, то мы сразу заметим, что на этом пути было приобретено и что утрачено. Приобретена была самая величественная из всех теологий. За это приобретение пришлось заплатить простой, конкретной диалогикой изначального библейского человека, диалогикой, обретающей вечность не в надвременном духе, а в глубине настоящего момента. В этом смысле Иисус подлинной традиции – все еще библейский человек, но Иисус теологии – уже нет» «Два образа веры» Москва 1995 издательство «Республика» стр 251

В своем исследовании Бубер по существу показывает, что в случае иудаизма и христианства мы имеем дело не с двумя верами, а именно с двумя образами одной и той же веры. И это очень важное и ценное наблюдение.

Действительно, при всей резкости взаимных нападок, которыми на протяжении веков обменивались иудеи и христиане, невозможно не отметить, что они не только опираются на один источник – ТАНАХ [4], т.е. на одну и ту же «письменную Тору», но что они и «устно» выражаются достаточно близко.

Как остроумно заметил христианский автор Ханс Уко [5]: «Христианская церковь родилась в мире иудаизма и употребляет почти тот же язык. О церкви будут всегда говорить так, как однажды было сказано о Петре: «точно и ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя» (Мф 26:73). Однако, во многом подобно Петру, церковь часто отрицала своё происхождение, своё иудейское наследие». Ханс Уко «Иудеи и христиане: общие корни и новые горизонты» «http://www. berkovich-zametki. com/Nomer13/Uko1. htm»