Тенепад (ЛП)

Я дрожала, не переставая. Я видела бабушку, сидевшую гордо, и двух Силовиков, подходящих к ней, откидывающих ее голову, открывающих рот и вливающих в него зелье, что погрузило ее в глубокий сон. Из укрытия в стене сквозь щель я видела, как подходит Поработитель – мужчина с пронзительным взглядом и ужасающим мягким голосом. На его шее висели маленькие стеклянные флаконы, он хранил там то, что украл у каждой своей жертвы. Я не слышала, как он пел над ней в ту ночь, пока колдовал, ведь заткнула уши пальцами, как она просила меня в моменты после их прибытия в Лес воронов, пока они не постучали в дверь. Я видела, как она проснулась. Как изменилось ее лицо. Я слышала ее невнятные слова. Я видела, как ее мудрые глаза тускнели. И она ушла. Навеки. Боги, дайте сил перенести это с такой же смелостью, как она. Я боролась с желанием умереть сейчас и быстро, пока не пришел за мной этот скребок разума. Трусливо.

- Оружие острое. Спины прямые. Сердца высоко, - шептала я себе, пытаясь подавить дрожь, сотрясавшую меня. А если Поработитель придет в эту ночь и сразу сделает это со мной? И к утру я буду как бедный Гаррет, вот только некому будет заботиться обо мне. Или скребок разума сработает, и я проснусь послушной слугой Кельдека. Невообразимо. – Оружие острое. Спины прямые. Сердца высоко.

- Хватит бормотать, девчонка, - рявкнул один из мужчин. – Мы не поддадимся тебе. Это земля людей.

Я и не пыталась объясниться или защититься. Я не могла выдавать свое имя. Я не могла рассказывать, куда иду и зачем укрылась в их амбаре. Они боялись за свою безопасность, за ферму и любимых. Все в Олбане жили в страхе.

- Я не наврежу вам, - прошептала я.

- Молчать! – ответил другой, пальцами изображая защитный символ. – Я не буду слушать твою ложь, - они отвернули головы, словно думали, что я заколдую их взглядом.

Мы ждали. В амбаре было холодно. Мужчины дули на пальцы, они укутались в мешки. Я сидела на стуле и дрожала, придавленная цепью, смотрела, как двигаются тени в свете фонаря. И мысленно я пела древнюю песню: «Земель Олбана я дитя…».

Прошло много времени, и снаружи раздались мужские голоса. Я старалась дышать медленно. Пыталась сидеть прямо. Я надеялась, что смогу смотреть в глаза Силовика и отвечать спокойно. Завтра я могу оказаться сломленной, обрывком девушки, которой нужна будет помощь даже для того, чтобы одеться и пользоваться ложкой. Завтра я могу стать тем, кем гордилась бы бабушка. Я вдохнула и просила себя не дрожать.

Первым вошел Финнак, пригнувшись, с фонарем в руке. За ним следовал мужчина в темной накидке Силовика, в сапогах и перчатках. Он выпрямился, и брошь в виде оленя на его накидке блеснула серебром в свете фонаря. Метка короля.

- Девочка здесь, как видите, - сказал Финнак. – Та самая?

Силовик приблизился, разглядывая меня. Свет касался его, выделяя темно-серые глаза, нос, что ломали в прошлом, шрамы в нескольких местах, жестоко остриженные темные волосы. Он скрестил руки, глядя в мои глаза, я была потрясена.

- Это она, - сказал Флинт. – Уберите эти путы и найдите одеяло. Король не обрадуется, если девчонка околеет до того, как начнет отвечать.

Я застыла, мысли путались. Флинт. Флинт, который помог мне. Оставил свою накидку, нож и еду. Флинт, который сказал, что хочет предоставить мне выбор. Он Силовик? Как такое могло быть? В этом не было смысла. Почему он отпустил меня тогда и ловит теперь?

Он вытащил из мешочка на поясе монетки и отсчитал их в ладонь Финка.

- Это пока что, - сказал он. – Больше будет, когда я пойму, что вы держите языки за зубами, - он мрачно взглянул на двух других. – Это касается каждого. Молчите. Никому не говорите обо мне, о ней и об этой ночи. Вы не видели нас. Не говорили с нами. Если я что-то услышу, но у вас будет не серебро в ладони, а железо в животе, ясно?

Пробормотав: «Да, милорд», трое мужчин расчистили барьер, убрали цепь и развязали веревку. Я так долго сидела на холоде, что не чувствовала ног. Слезы боли и разочарования текли по моим щекам. Едва хватало сил, чтобы злиться, но где-то внутри ярость была, где-то рядом с памятью о горящем судне.

Один из мужчин принес одеяло. Судя по запаху, последний раз оно было на лошади. Флинт встряхнул его и обернул вокруг меня, а потом подхватил меня одной рукой вокруг плеч, и другая рука оказалась под моими коленями, словно я весила не больше ребенка. Он шагнул к бреши в стене и обернулся. Трое мужчин вздрогнули.

- Не забудьте, - сказал Флинт. Не дожидаясь ответа, он нырнул в проем, и мы оказались снаружи, где ждала высокая лошадь. Конь Силовика – темный как ночь, с кожаным седлом и серебряными кольцами на уздечке.

- Я… - было сложно дышать. – Где…

Я могла бы и молчать, ведь Флинт все равно не слушал. Он поднял меня, пока я не села боком перед седлом. Я покачнулась и чуть не упала.