Тенепад (ЛП)

- Я не обижу ее, - сказала я, голос был хрипом. – И вас тоже. Пустите. Прошу.

Женщина поравнялась с нами, убрала от меня его руки и заглянула в его лицо, чтобы он слышал:

- Друг. Нет вреда. Гаррет, внутрь, - она открыла дверь и загнала его в дом, а потом оглянулась на двери и окна, в которые точно подглядывали соседи.

- Мне лучше пойти, - пробормотала я. – Из-за меня проблемы, - я закашлялась.

- Внутрь, - она взяла меня за руку, завела в дом и закрыла за нами дверь. – Прости. Мой муж тебя ранил?

Я замерла, а она укуталась в шаль и вскинула голову, словно с вызовом. Она оказалась юной, не намного старше меня. Но на ее лице отражалась тяжелая жизнь.

- Я в порядке, - сказала я, хотя после хватки Гаррета на руках выступили синяки, а горло болело. – Он не ранил. Я должна идти. Мне лучше не быть в вашем доме, - я посмотрела на ставни. Гаррет сидел на полу у закрытого очага и пытался построить из хвороста башню.

- До-о-оме, - повторил он эхом.

- Он не навредит, - сказала девушка, помешал кочергой огонь. – Надеюсь, ты понимаешь. Хотя лучше не надо.

Ее муж. Этот странный мужчина, большой ребенок с красивым, но глупым лицом. Он был когда-то красивым, черты лица были хорошо сбалансированы. Я догадывалась, что его взгляд не всегда был блуждающим, а из приоткрытого рта не всегда текла слюна.

- Вытри рот, Гаррет, - сказала девушка, и когда он просто посмотрел на нее, она склонилась к нему и краем фартука нежно вытерла его губы. От выражения ее лица мне хотелось плакать, ведь там были нежность, гордость и страдание. – Вот так, - прошептала она. – Посиди тихо, а я налью тебе медовухи, - она выпрямилась и отряхнула старую одежду. – Ему нравится медовуха.

Она подошла к хорошо сделанному столу и принялась доставать ингредиенты: бочонок меда, сушеные травы и зеленое яблоко.

- Ты ведь не расскажешь? – спросила она. Казалось, она выдавливает слова. – Что он схватил тебя? Он почти все время хороший. Почти все время мне удается удержать его. Но я помогала приболевшей козочке, а он ушел. Ты видишь, какой он.

- Я не скажу, - сказала я. – Но и не останусь. Мне нужно идти. Он не ранил меня. Ты ведь Мара?

Ее губы тронула тень улыбки.

- Откуда ты знаешь?

- Он ведь сказал это? «Мара, где ты? Я нашел девочку».

Мара удивленно опустилась на стул и закрыла лицо руками. Казалось, она плачет. Вскоре она заговорила:

- Ты поняла его. Как? Когда я говорю людям, что в нем еще есть разум, они мне не верят. Все говорят, что он… ушел, стал ничем, - она опустила руки, глядя на своего мужа.

«Всегда можно что-то отдать». Что я могла отдать здесь, где нельзя было исправить прошлое? Улыбку? Песню? Нет, я могла отдать кое-что ценнее – время. Я могла добраться до моста за полдня, должна была успеть до ночи. Но это было важнее.

Я села на пол напротив Гаррета. Он нашел у очага маленькую машинку на колесах и катал по полу. Я поймала ее и толкнула ему.

- Это твоя машинка, Гаррет? – спросила я.

- Беха, - сказал мужчина. – Беха машыа.

Тишина.

- Машинка Брендана, - перевела девушка.

- Беха! – радовался Гаррет. Он вскочил на ноги. – Видеть Беха!

- Сядь, Гаррет, - голос девушки был ровным, она умела таким его держать. – Брендан сегодня не придет. В другой день. Позже.

- Беха придет!

Я видела, как она устала. Я видела, каким бледным было ее милое лицо, и усталость старила ее, но она не сдавалась.

- Никто не помогает тебе? – прошептала я, думая о работе в доме и поле, об ужасном задании приглядывать за пострадавшим мужем.

- Мы с Гарретом хорошо справляемся. Он сильный. Он может поднять то, что я не могу, может удержать животное, пока я за ним ухаживаю. Ему просто нужно сказать, что делать, - она подняла голову, вскинув взгляд к балкам, и я заметила там что-то неожиданное: красивую арфу размером до колена, висящую на струнах.

- Твоя? – спросила я у нее, удивляясь, когда она успевает еще и играть на ней.

- Гаррета. Раньше он хорошо играл. Люди приходили послушать его, - в ее ровном голосе было море боли. – Это привлекло их внимание. Он играл так красиво, что некоторые подумали, что это… дар, - ее голос дрогнул. – И Силовики пришли за ним, но увидев, что он сильный, они не убили его. Они хотели сделать его послушным королю, сделать его воином. Думаю, ты слышала, что они делают. Скребки разума, - ее голос стал шепотом.

Я не только слышала, но и видела это, когда была в доме бабушки и могла только поскуливать едва слышно. Я кивнула, думая, что Мара готова говорить со мной открыто.

- Они вернули его таким на следующий день. Он не был ни воином, ни тем мужчиной, каким был раньше, но… - Мара замолчала, глядя, как Гаррет толкает машинку. – Людям сложно это понять, - сказала она. – Он едва спит по ночам. Я пою ему, рассказываю сказки, укачиваю. Если повезет, он уснет к восходу солнца. А арфу я спустить не могу, он ее сломает.

- А кто такой Брендан? – спросила я, зная, что это не мое дело, но захотев вдруг показать ей, что она не одна.