Тень грядущего

Ужином покормили, и даже неплохого вина налили. Хан ушел спать, поскольку оказалось, что он всю ночь проторчал возле входа в шатер. А Головин долго сидел, глядя в иллюминатор на темнеющее небо и на заходящее солнце, спать не хотелось, вот уже три года он не ложился в кровать один, Дия всегда была рядом, ну ладно, почти всегда, а теперь ее нет, не сохранил он ее, не сберег. Он снова заблудился в воспоминаниях и не заметил, как погасла в зубах трубка, а за иллюминатором наступила непроглядная тьма.

– Не спится, господин Павл? – поинтересовался капитан «Сокола», опускаясь в кресло напротив.

– Да, – выныривая из тяжких дум, ответил Мираж. Он вычистил в пепельницу трубку и принялся набивать ее заново.

– Что вас так гонит в столицу, что вы зафрахтовали мою посудину целиком, да еще на беспосадочный перелет?

Головин посмотрел на Ройка, сидящего напротив и скручивающего сигарету.

– Надо очень быстро кое-что доставить. Простите, капитан, последние дни у меня выдались очень плохими, и я не настроен на откровенную беседу.

– Да знаю я, что вы везете, – неожиданно признался Ройк, – вернее кого, пара санитаров, что принесла артефактный ящик, оказались болтливыми. Соболезную вам.

– Спасибо, – кивнул Головин и сделал несколько тяг, раскуривая трубку. – Но я не хочу об этом говорить, я многих потерял, но она была мне ближе всех. Вы не тот человек, которому я хотел бы излить то, что накопилось.

– Понимаю. – И огонек на кончике папиросы выхватил из мрака его лицо.

Дальше сидели молча. Ройк не мешал, а Головин не чувствовал себя одиноким, и он был очень благодарен хозяину фарадэра за это молчание.

– Доброй ночи, капитан, – примерно через час произнес Мираж, поднимаясь.

– Доброй ночи, капитан, – вставая и пожимая протянутую руку, ответил Ройк.

Когда Головин открыл глаза, был полдень, он чувствовал себя прекрасно – отдохнувшим и выспавшимся.

Хан, сидящий на своей койке, вскочил.

– Прикажите завтрак готовить?

– Готовь, – потянулся Мираж. – А я пока умоюсь.

Нельзя назвать полет до столицы империи интересным. Всю дорогу Головин отсыпался или играл с Ханом в шахматы, еще один подарок Эксиоле от инопланетника, и денег он принес Головину немало, людям зашла сложная стратегическая игра. Правила-то несложные, в изготовлении – проще не придумать, вот и имел Павел с каждой проданной доски пару марок.

Хан играл гораздо лучше, и хорошо, если из пяти партий Миражу удавалось взять одну, а если две, так вообще чудо. ИИ оставался беспристрастным судьей и никогда не помогал. И, несмотря на частые поражения, они весело убивали время.

Артефа встретила их дождем, в империи тянулась вторая половина осени, вернее, даже почти зима. На юге было без малого тридцать градусов, разве что дожди случались чаще, и не было такого пекла, как летом, здесь же, в самом центре единственного на планете континента, едва семь-восемь выходило. Так что, старый костюм и тот плащ, взятый в далеком мрачном будущем, оказались в тему.

– Мне вас ждать? – поинтересовался Ройк, когда Хан с Головиным направлялись к трапу.

– Нет, капитан, благодарю, – покачал головой Павел. – Мы не знаем, насколько мы тут задержимся. Сначала похороны, потом нужно навестить кое-каких господ, с которыми давно не виделся. Так что, ты свободен, как птица, мы все оплатили. Был рад знакомству, спокойных тебе перелетов, Ройк Крыло.

– Поменьше тебе потерь, Павл Мираж, – в тон ответил хозяин «Сокола». – Иди с миром. Если что понадобится, зови. Мне нравятся такие шальные деньги и спокойные заказы.

Головин кивнул и сбежал по трапу к грузовику, который был едва виден из-за холодного ледяного дождя.

Глава третья

Грузовик с крытым кузовом, в котором лежало тело Дии, мягко опустился перед дверью большого, но слегка обветшалого дома в районе столичного нижнего порта.

Головин выпрыгнул наружу и в два шага оказался возле двери, покрашенной синей краской, которая уже начала трескаться и отваливаться. Он поднял руку и дважды саданул кулаком.

За не очень плотной занавеской расположенного по соседству окна проскользнула быстрая тень.

– Кто? – раздался из-за двери хриплый злой голос.

– Павл Мираж. Желаю видеть господина Нога Хитреца.

– Жди, – раздалось из-за двери, и послышались удаляющиеся шаги.

Головин бросил взгляд вверх и улыбнулся, над дверью кто-то предусмотрительный сделал небольшой козырек, без него в такой дождь на улице ожидать решения хозяев было бы совсем некомфортно.

Ждать пришлось долго – минут пять. Хан, выскочивший следом, стоял под большим зонтом спиной к Головину и внимательно изучал маленькую улочку. Порт в любом городе – место насквозь криминальное, здесь сталкиваются интересы аристократов, простолюдинов и бандитов. Дядюшка Дии как раз был из последних – контрабандист, возглавивший дело после гибели брата. Головин был уверен, что сейчас им ни что не угрожает, но в работу Хана лезть не стал, правильно он все делает.