Темпоград

- Разве мы плохо вас принимаем? Если нуждаетесь в чем-либо, скажите. Вы нам очень нужны, вы незаменимый консультант. Спешить некуда, в Москве уже темно, вы вернетесь ночью. Все равно ваши товарищи спят уже. Побудьте у нас до утра хотя бы.

- Отправляйте немедленно, - требовал тоит, важно глядя снизу вверх на Гранатова. - Толкователь отпустил меня только на один день. За ослушание у нас рубят голову. Кроме того, я болен. Здешний воздух меня отравляет. Клактл, засучив рукава, показал какие-то пятна на локтях.

Гранатов вопросительно посмотрел на Льва: "Что за пятна?" Но Лев не замечал их раньше, не знал, болезнь это или предлог.

- Немедленно! - повторил тоит и вышел за дверь, как бы отсекая возражения.

Президент жестом остановил Льва. Прошелся по кабинету в волнении:

- В чем дело, дружок? Мы обидели гостя?

- Он просто не верит нам, - сказал Лев. - Не верит в ускорение времени. Вообще думает, что мы преувеличиваем свои силы, нечаянно или нарочно.

- Не верит! А может, и в самом деле болен? Тогда удерживать нельзя. Обойдемся как-нибудь. Заставим их в Москве дежурить посменно, чтобы отвечать на наши вопросы. Но вас, друг мой, придется попросить посидеть у нас до утра. Сами понимаете, заменить переводчика не так легко. Надеюсь, не подведете?

Лев вспыхнул:

- Я не тоит, я _гражданин_ Земли. Буду там, где нужен.

- Ну вот и хорошо, оставим вас до утра. Не бойтесь, зря время не пропадет. Ведь вы студент, кажется. Вот и занимайтесь в свободное время. Подыщем вам консультантов, найдется кому зачеты сдавать. Договорились?

Гранатов протянул руку на прощание... и тут Лев решился. Невозможно было откладывать. Без Клактла едва ли он попадет в этот кабинет... а другие поймут ли? Но все-таки страшно было начинать разговор. Вдруг президент рассердится, высмеет, выгонит...

- Извините, я хотел бы, если вас не очень затруднит... конечно, это слишком смело с моей стороны, но, если вы позволите, я скажу... я займу не слишком много времени...

- Соберите мысли, молодой человек. Говорите четко.

- Мне кажется, вы упустили из виду одну возможность.

- Упустили? Мы? Что именно?

- Охотника.

- То есть?

- Вы сами сказали: когда орел нападает на зайца, у косого два пути спасения: убежать или спрятаться. Но если рядом охотник, он может вмешаться...

- Хм! - сказал Гранатов. - Ну и как же вы собираетесь подстреливать... Лямбду В? Взорвать? Поздно. Она уже близко. Взрыв уничтожит Той все равно.

- Извините, Юлий Валентинич, я сейчас объясню. - Лев заторопился, боясь, что президент отошлет его, не давая досказать. - Я сказал "вмешается", а не "подстрелит". Я имел в виду "прогонит". Профессор Юстус, когда он выступал в Академии Времени, несколько раз повторил, что первопричина взрыва новых - излишек гравитации. Говорил, что взрыв прекращается, как только новая теряет часть массы, примерно тысячную часть, и этот излишек снимается. Значит, если мы снимем его заранее как-то, взрыва не будет.

Лев выпалил все это разом и отступил поеживаясь. Сейчас великий ученый поморщится, усмехнется, снисходительно похлопает его по плечу, дескать, учись, мальчик, сначала, потом лезь с советами. И, протянув руку на прощание, презрительно процедит: "Не забывайте, что я не школьный учитель. Не мое дело ошибки подчеркивать, детские недоумения разрешать".

- Хм, - сказал Гранатов на этот раз озадаченно. - Ну а как же вы будете уменьшать тяготение? Отколете кусок звезды? Тоже взрыв. Взрывать уже поздно; Той сгорит все равно.

- А нельзя ли попробовать? - Лев уже спрашивал, а не предлагал: Нельзя ли поставить щит против тяготения, такое зеркало, как у профессора Ганцевича?

- Щитов против тяготения нет, молодой человек. Разве вы этого не проходили в школе?

- Проходили, безусловно, проходили. Но, Юлий Валентинич, вы простите, что я возражаю, но вы сами говорили, что у вас в запасе десять лет темпоградских. Можно что-то придумать за десять лет.

Гранатов молча смотрел на него с легкой улыбкой, не то иронической, не то снисходительной. Лев молчал. Стоял, понурив голову, ждал, что его прогонят.

- Садитесь, юноша, - сказал Гранатов. - Рассказывайте, как это вам в голову пришло.