Темный принц (ЛП)

— Сложности с Дорианом? — вскользь спросил Джаред через полчаса наших раздумий.

— Можно и так сказать, — вздохнула я, — мы поссорились. Ну, он сказал то, что меня расстроило, и я сорвалась. Я и правда зашла слишком далеко. Теперь, боюсь, он никогда не захочет со мной общаться.

Джаред кивнул, — ему это было хорошо знакомо. Обычно я не просто обижаюсь — я прихожу в ярость. И когда я в ярости, то становлюсь безумной, неспособной контролировать яд, который так и брызжет с моего языка.

И вот, ущерб нанесен. Но, вместо того, чтобы пытаться наладить испорченные отношения, я просто наказываю себя за оплошность, мне слишком стыдно признать мои ошибки и проблемы пожирают меня изнутри.

К сожалению, как правило, любимые люди чаще попадают под горячую руку. Если бы не усилия моей семьи и нескольких друзей, я бы уже сдалась, оттолкнула их годы назад. Все, чтобы не показывать, насколько я неуверенная в себе и сломленная.

— Ты на самом деле его любишь, — отметил Джаред.

Я глубоко вдохнула, чувствуя как эмоции начинают переполнять меня.

— Да. Очень сильно.

— Тогда все будет хорошо. Он простит тебя. Ты стоишь того, Габс, — он тепло улыбнулся.

Я изо всех сил, старалась сказать ему в ответ что-то приятное, но мое внимание привлекла книга. Восемь фотографий поразили меня настолько, что я почти уронила альбом.

— Что не так, Габс? — спросил Джаред, оценив мою ужасную реакцию, — Выглядишь, будто призрак увидела.

Я потрясла головой, не способная говорить от шока и ужаса. Я подозвала проходившую мимо нас администратора салона.

— Простите, кому были сделаны эти татуировки?

Молодая девушка будто сошла с плаката модных в 50-х годах пин-ап календарей, посмотрела на фото, на которые я указывала дрожащим пальцем.

— Хм, по-моему, это была группа эмо ребят некоторое время назад. Я помню, потому что они были действительно странные, немного шокировали меня. С тех пор, не слишком много людей просили набить их. Вы их хотите?

— Нет, благодарю, — ответила я, — Просто интересуюсь.

Как только она вернулась к своей стойке, я вытащила телефон и сфотографировала страницу. Я долго смотрела на каждое слово, кажется это был древнегреческий.

Я прикоснулась к каждому слову, чувствуя, как меня тянет к ним, что я как-то связана с этими экзотическими каракулями. Под каждым фото с иностранными буквами, выгравированными на бледной коже был фонетический перевод.

Алгеа

Апатэ

Танатос

Мисос

Ойнос

Полемос

Орексис

Скотос

— Это похоже на фамилию Авроры. И у Дориана тоже фамилия Скотос? — мимоходом спросил Джаред, набирая сообщение на своем мобильнике. К счастью, он был так занят, что до сих пор не заметил моей тревоги. Я кивнула и быстро переключилась на следующую страницу, чтобы избежать дальнейших вопросов. Я не смогла бы объяснить этого, даже если бы попыталась.

Когда я и Джаред оказались в кресле мастера, я мысленно приготовилась к тому, что делаю, свою первую татуировку, цветок лотоса, с женственными кружевами, начинающимися от моей шеи, спускающиеся по позвоночнику и заканчивающиеся в середине спины.

Это очень красивый рисунок. И, хотя я и решила не добавлять оттенки розового и зеленого, как на образце, он все еще вызывает ощущения безмятежности и покоя, того, чего мне так катастрофически не хватает. Я аккуратно снимаю футболку и расстегиваю бюстгальтер. Тщательно прикрыв грудь, я ложусь на кушетку лицом вниз.

— Довольно большая тату для первого раза, — предупреждает бородатый художник прежде, чем прикоснуться иглой к моей нетронутой коже. — Будет больно.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть в его глаза с абсолютной решимостью:

— Хорошо.

Через несколько часов, голодные, перебинтованные, морщась от болезненных ощущений, мы покидаем салон.

Останавливаемся у придорожной забегаловки, чтобы захватить фаст-фуда на вынос и направляемся в Паралию поесть. Я спешу попасть домой в надежде, что Дориан, наконец, готов загладить свою вину, но испытываю разочарование, как только обнаруживаю свою комнату пустой.

Жгучая боль на спине бледнеет по сравнению с болью, растекающейся в груди. Невыносимо быть без него. Единственное, что все еще поддерживает во мне надежду — то, что я все еще жива. Он все еще любит меня.

Морган появилась из своей спальни, одетая в ярко красное мини-платье и туфли на высоких каблуках, длинные волосы были уложены в пучок (на макушке).

— Эй, я принесла нам еды, но похоже у тебя другие планы, — заметила я сидя на ковре на полу в гостиной, где мы решили поесть кусочки курицы и картошку фри.

— Ага, у меня свидание, ложись спать, не жди меня, — подмигнув она, схватила клатч и ушла.

— Я могу остаться, — сказал Джаред, когда мы остались одни.

— Не надо, со мной все будет в порядке, — он весь день писал кому-то смски, скорее всего Авроре и уже итак много времени провел со мной. Ему явно пришлось забить на свои планы, когда он помчался спасать меня от самой себя.

После того как я несколько раз заверила его, что не сделаю ничего безумного и не напьюсь, Джаред ушел на встречу с Авророй. И снова я осталась одна с переполняющим меня чувством вины и угрызениями совести.