Темный мир

Ее сны оказались очень просты и быстро наскучили мне. К тому времени мне уже многое наскучило. В том числе и она. Меня раздражало, что она не только выглядела невинной, но и была совершенно невинна внутри. Ее простота оскорбляла высокую организацию моего сознания. Я стеснялся ее на вечеринках, когда она говорила глупости и смеялась над теми шутками, над которыми не должна была смеяться, а над которыми должна была — не смеялась. Потом случилось так, что я познакомился с Джанис Роулин. Все мои пациенты были богаты — они должны были быть богаты, чтобы позволить себе обратиться ко мне — но Джанис была развратно богата. Родители Джанис построили ей замок на Гудзоне. Как и многие мои пациентки, Джанис влюбилась в меня. Она была единственным ребенком и в один прекрасный день должна была унаследовать родительское состояние. Но деньги не шли ни в какое сравнение с другим ее поразительным качеством. Она была натурой сложной, образованной, культурно развитой — всем тем, чем Черил не была. Я хотел жениться на Джанис, но Черил была старомодна, и я знал, что она будет противиться разводу всеми ей доступными средствами, а всякие слухи крайне повредили бы моей практике.

Есть два пути, при помощи которых эндоаналитик может подойти к проблеме убийства. Он может сделать это снаружи — и может сделать это изнутри.

Черил часто снились сны о воде. Ей снилось, что она стоит на берегу бескрайнего моря и видит, как к берегу приближается огромная волна. Цунами. Она поворачивается и пробуждается. Я решил поставить ей подножку, превращая в агонию мучения ее существование. Черил упала лицом вниз и, перевернувшись и увидев, что огромная волна уже нависает над ней, издала пронзительный крик ужаса. Он видела меня, но я полагал, что она всегда принимает меня не более как за элемент сна. Она поднимается на ноги и бежит снова, не переставая кричать. С тех пор она просыпается каждый раз за момент до того, как волна настигает ее. После этого долго лежит в постели рядом со мной и тихонько плачет, потом снова погружается в сон.

Другой сон, который повторялся у нее снова и снова, был, как я полагал, сном из ее детства. Этот сон не мог быть причислен к навязчивому видению или кошмару в обычном понимании слова, потому что психологическом смысле не причинял Черил вреда. По сути, пока я не появился в этом сне, он даже приносил пользу.

Этот сон был про плюшевого медведя Черил. Во сне она входила в свою детскую, стены которой оклеены обоями с игрушками, песочницами, качелями и прыгалками, чтобы взять своего плюшевого мишку. Когда оказывалось, что она не может найти медведя, ее охватывал страх. Она искала медведя везде и всюду. Искала под кроватью, за бюро, в шкафу, за занавесками на окнах. В конце концов Черил находила медведя под подушкой в своей маленькой кроватке, хватала медведя, крепко обнимала его, а потом укладывалась на кроватку в обнимку с мишкой, засыпала и дальше уже спала совершенно спокойно в реальной жизни, в кровати рядом со мной. Утром она просыпалась веселой и свежей и напевала любимые песенки, одеваясь.

Впервые оказавшись в этом ее сне, я держался вне зоны видимости Черил, оставаясь наблюдателем, и она не знала, что я нахожусь тут. Потом, в одну из ночей, я отправился с ней в детскую, и как только мишка был найден, я выхватил его из рук у малышки Черил и вырвал у игрушки пуговичные глаза. После этого я вручил игрушку девочке, и та улеглась в кроватку, глотая слезы. После завершения этого сна я услышал, что она всхлипывает в темноте, лежа в кровати рядом со мной.

В течение нескольких снов подряд я вырывал у игрушечного медвежонка глаза, после чего изменил тактику. Теперь, выхватив у малышки медведя, я принимался размахивать им, держа за задние ноги так, что каждый раз голова его билась о стену. При каждом ударе медведя головой о стену Черил вскрикивала, еще и еще. И я бил, снова и снова. Для этого сна с плюшевым медвежонком я принимал облик старика с кривым носом и злыми маленькими глазками, полагая, что она примет старика за добавочный элемент сна. Но уже в снах о цунами я выдал себя, появившись под своим собственным обликом. На утро после сна о медвежонке Черил поднималась с кровати с осунувшимся лицом и запавшими глазами. За завтракам оказывалась от всего, пила только кофе. Сомневаюсь, что в такие дни она вообще что-то ела. Черил худела на глазах. И все уходила глубже в себя. Я был уверен, что самоубийства осталось ждать недолго. Но она не стала убивать себя. Вместо этого она убила меня.

Я отсутствовал вечность, прежде чем сон с пещерой приснился ей снова. Узнать, сколько времени прошло с последнего моего пробуждения, невозможно было никак. Черил появилась на площадке перед входом в пещеру, и мы взглянули в глаза друг другу, после чего она опрометью бросилась вниз по склону и через лес. Я бросился за ней, даже зная наперед, что мне не догнать ее и что она исчезнет, как только переберется через реку, в которую мне не суждено ступить никогда. Черил вложила в мое сновидческое бытие инстинкт погони, и я ничего не мог с собой поделать.