Темный меч

— Я помню, что ты сказал, — ответил Бодвар. — Но только глупец принимает подарки от дьявола.

— Дьявола? — рявкнул Мелаган. — Значит, вот как ты отплачиваешь мне за доброжелательность — оскорблениями?

— Правда не является оскорблением, — сказал Бодвар. — Мы видели то, что ты сделал.

— Это была просто магия, — запротестовал Мелаган. — Южная магия, и если ты не видел ничего подобного…

— А теперь ты оскорбляешь нас, — сказал Бодвар, продолжая протягивать меч. — Возможно, мы и отстали здесь в Ваасе от многих вещей — но мудрость таковой не является.

Мелаган было возобновил свой протест, но осознал, что дальнейшая ложь только еще сильнее разозлит Бодвара, а о раскрытии правды о Теневом Плетении, конечно, не могло быть и речи. Если ему и удалось бы избежать мгновенной смерти, то он навсегда лишился бы темной силы, которая так поразила Ваасцев.

Когда Мелаган больше не предпринял попыток спорить, Бодвар продолжил.

— Мы выполним нашу часть сделки. — Он кивком указал на трех воинов стоявших с ним.

— Это проводники, которых я обещал. Они проводят тебя в любое место Ваасы, куда ты пожелаешь.

Мелаган было начал говорить, что больше в них не нуждается, затем задумался над этими словами и улыбнулся.

— Куда угодно?

Бодвар выглядел не уверенно, но кивнул и сказал.

— Такова была наша сделка.

— Хорошо. В таком случае я хочу, чтобы они сопроводили меня туда, куда бы ни направлялся клан Болотного Орла. — Мелаган забрал свой меч и добавил. — И никаких фокусов, Бодвар. Я уверен, мы оба знаем, что, бывает с теми, кто нечестно играет с дьяволами — не так ли?

Бодвар вернулся на остров, как и предполагал Мелаган, в конце дня, когда солнце уже медленно тонуло за вершинами Пиков Драконо-Людей, а горные тени легли вдоль холодного болота. То, чего маг не знал, так это того, что вожак приведет с собой жену, красавицу с волосами цвета темной ночи и глазами такими же голубыми как чистое небо. Она казалась немного худее в талии, чем в прошлый раз, когда Мелаган видел ее, хотя об этом было довольно трудно судить, глядя на женщин Ваасы — чья фигура, обычно растворялась под всеми теми мехами, что они носили.

Мелаган наблюдал, как они прокладывали свой путь по зигзагообразной, каменистой дороге, пока шипение металла за его спиной не потребовало внимания. Он осмотрел небо, чтобы убедиться, что никакие летающие создания не пикируют вниз, создавая им проблемы, затем надел огромную кожаную перчатку и вытащил длинную, узкую форму из печи, огонь в которой он поддерживал в течение трех дней. В форме, на прослойке из жидкого олова, плавал меч, очень похожий на тот, который он одолжил Бодвару, десять дней назад — за исключением того что этот все еще был расплавлен и сверкал от накала.

Мелаган поместил меч на подставку изо льда — заморозки рано приходили в эту часть мира — и дождался, пока форма охладится. Убедившись, что холод опустит раскаленные элементы в нижнюю часть, он начал укладывать волокна теневого шелка на расплавленное стекло, стараясь расположить их сначала вдоль, затем диагонально во всех направлениях и снова диагонально, чтобы оружие было прочным и гибким во всех направлениях. Наконец он воспользовался своим кинжалом, чтобы в очередной раз порезать ладонь, капая теплой кровью на смесь и тихо нашептывая древние слова, придавая мечу его магическую жажду.

К тому времени как с этим было покончено, меч достаточно затвердел, чтобы он смог поднять его с формы, и погрузить в бочку с мутной водой, расположенную рядом с печью. Как только жар расплавил всю грязь, Мелаган вытащил свой меч, положил его на подставку с раскаленным оловом другой стороной вниз и отправил форму обратно в печь. Таково было искусство темного клинка, нагревание и охлаждение по тысяче раз, покрытие теневым шелком до тех пор, пока стекло не перестанет его принимать, и не начнет сбрасывать как нечесаная собака.

Мягкий ботинок шаркнул о камень рядом с рабочей площадкой Мелагана, затем Бодвар подал голос.

— Я вижу ты все еще здесь, Темный Дьявол.

— Ты можешь судить об этом по дыму из моих печей, — ответил Мелаган. Он опустил рукав своей накидки, чтобы спрятать порезы на руке, затем обернувшись, сердито посмотрел на вожака.

— Пришел за мечом, да?

— Вряд ли, — сказал Бодвар. Он бросил беспокойный взгляд на девятнадцать мечей, выложенных на краю мастерской. Хотя, все они были уже закончены и заточены, как бритва, они были бледнее, чем меч Мелагана, с все еще просвечивающимися теневыми волокнами в стекле. — Ты зря тратишь свое время.

— Разве? — Мелаган деланно ухмыльнулся и добавил. — Ну в таком случае, они будут здесь, когда понадобятся вам.

— Наша нужда никогда не будет столь велика.

Мелаган не стал спорить, просто махнул рукой в сторону печи у себя за спиной и сказал.

— Это будет двадцатый. У тебя ведь осталось всего двадцать воинов, не так ли?

Вместо ответа, Бодвар, оглядел бардак, царивший на площадке, и покачал головой.

— Только дьявол может здесь жить в одиночестве. Это место продувается всеми ветрами.