Темные сети

— Мой погибший малыш тоже приемный, я не могу иметь детей. — Она остановилась на мгновение, но взяла себя в руки. — Я очень дотошный человек и к процессу усыновления подошла серьезно. Выбор пал на одного ребенка в доме малютки, несколько раз я приходила его навещать, привязалась к нему. Когда все уже было решено и оставалось буквально несколько дней до завершения процесса, я заметила на теле малыша синяки, словно его избивали или уронили. Я закатила скандал. Меня успокоили, а в день передачи они отдали мне… не того ребенка. Все было выстроено так, что я и не должна была заметить подмены, но это был не мой ребенок, не тот, к которому я привязалась. Мой ребенок просто пропал… Меня объявили сумасшедшей, хотели отнять и этого малыша, но я поняла, что нужно вытащить из такого ада хотя бы одного ребенка. Потом стала искать информацию, наводить справки, тогда-то мы и познакомились с матерью выжившего мальчика. Ее ребенок, спустя почти шесть лет после усыновления, начал страдать кошмарами, психика не выдерживала. Он постоянно рассказывал ей какую-то страшную историю о людях, которые приходили смотреть на них по ночам, о машине, которая частенько кого-нибудь увозила и не возвращала. Другая сочла бы это фантазиями, но только не она. Шесть лет он молчал… Представляете, каково было ее состояние?! Для него это было какое-то старое туманное воспоминание, возможно, даже сон, но, к сожалению, все, что он рассказал, было правдой. С тех пор мы вместе стали копать и разворошили много грязного белья нескольких детских домов и домов малютки. Не нужно было этого делать. Ее сын не сбежал из семьи, его похитили, моего убили. Убийца в этом городе появился неспроста. Здесь замешано много всего. В тот день он подошел ко мне в ресторане и, как зомби, начал плести какие-то угрозы, приказывал забирать ребенка, проваливать на все четыре стороны, не задавать вопросов и прекращать копать. Его использовали так же, как и всех нас. Он не знал того, о чем говорил. Я уверена, что и теперь мать Вадика запугана. Мне тоже угрожают, но это уже не важно, мне нечего терять. Проверяйте детские дома, господин следователь, сделайте хоть что-нибудь…

После этой встречи Миронов ничего не предпринимал вплоть до увольнения. Вернее, делал вид, что не предпринимал. В течение двух недель следователь создавал план действий, банально выжидал момента, когда все успокоятся, приняв увольнение за слабость или как данность, и рассказывал коллегам о предстоящем отпуске. Арсений и оперативники Сергей и Александр по просьбе МВД тайно следили за Детским домом № 3, докладывая все Виктору Демьяновичу в мельчайших подробностях. Когда информации накопилось достаточно, Миронов завел себе костюм для бега с капюшоном и стал уходить по вечерам «на пробежку». Так он говорил Свете и первые сорок минут он действительно бегал… до здания приюта, а затем наблюдал. И вот что удалось выяснить: каждый четверг, ровно в 1:04 ночи, к детскому дому подъезжал серебристый минивэн с тонированными стеклами. Проходило десять минут, и он уезжал, словно бы его там никогда и не было. Вот и все. Кто был за рулем? Зачем этот автомобиль приезжал? И куда отправлялся потом? Все это оставалось тайной.

Миронову приходилось быть крайне осторожным. Его легенду можно было легко разрушить — находясь возле детского дома, он сильно рисковал. Но то, что минивэн приезжал как по расписанию, сигнализировало о том, что враг был спокоен и съел наживку. Следить за машиной было категорически нельзя. Заметят слежку — тогда все пропало, и нужно начинать заново. Значит, шанс есть всего один.

За неделю до увольнения Виктор Демьянович написал еще одно письмо на почту TrickOrTreat с пометкой «Срочно». Он знал, что они с ним рано или поздно свяжутся, нужно было просто немного подождать, вот только времени оставалось совсем мало.

За ночь до отъезда в отпуск Миронов спал как убитый… А наутро отправился в соседнюю область в гости к выжившему мальчику. Для всех как бы «попрощаться», но это было не совсем так. Никаких расспросов и разговоров о случившемся. Все выглядело так, словно старый друг заехал погостить, за исключением, пожалуй, одного маленького нюанса. На пороге Миронов обернулся.

— Совсем забыл… — спохватился он и потянулся к внутреннему карману пальто. — Ты подарил сувенир мне, теперь моя очередь. У него внутри тоже много силы и тайн, если ты понимаешь, о чем я… — И он протянул мальчику маленькую фигурку милиционера, в котором улавливалось некоторое внешнее сходство со следователем.

Паренек еле заметно улыбнулся и подмигнул Виктору Демьяновичу. Через несколько минут после ухода гостя он закрылся у себя в комнате и нашел способ заглянуть внутрь фигурки. Там лежал небольшой свернутый в свиток кусок бумаги, на котором быстрым нервным почерком МВД было написано:

«Расскажи об этом маме. Завтра в 16:00 на центральной площади вас будет ждать черный „опель“. Если хотите жить, советую не опаздывать. В 16:05 машина уедет».

Мальчик прочитал записку несколько раз, чтобы полностью понять смысл написанного, после чего громко позвал: «Мам!..»