Темноводье

Бирары ударили максимально удачно. Обозное войско так увлеклось дракой на правом берегу, что вообще не видело ничего, что творилось за спиной. Таежники лихо подкатили к арбам, расстреляли из луков малочисленную стражу и принялись быстро перекладывать к себе тюки, корзины и ящики. Санька понадеялся на «Делона», которому в первую голову велено было искать порох.

Скопившиеся под бруствером сотни маньчжуро-дючеров только-только начинали понимать, что их грабят. Только-только кто-то попытался организовать отряд для защиты обоза. Времени для отхода хватало за глаза. Да только нельзя забывать, что здесь в схватку вступила совсем небольшая часть армии Минандали. Хорошо, если пятая часть — весь ее арьергард. И прямо сейчас с низовий подходили новые отряды, которые не могли не заметить, как за их спинами началось сражение.

Шли тяжело, в лицо врагу бил омерзительный ледяной ветер, а на берег всё сильнее наваливалась вечерняя темнота. Но они шли — многочисленная пехота, снаряженная заметно лучше большинства из тех, что сейчас топтались перед «окопчиком».

Вот они-то и вышли прямиком на мародерствующих бираров.

Глава 69

— Не увлекайтесь! — в полный голос крикнул Дурной, прекрасно понимая, что в шуме боя и при таком ветре его не услышат. — Уходите!

Кто-то заметил врага и принялся погонять олешек, но некоторые из оленеводов буквально ослепли от валяющегося под ногами богатства. И попали под слаженный удар сначала пеших латников с низовий, а затем их накрыли воины с берега. Нескольких бираров перемололи походя. Многосотенная масса забурлила вокруг выпотрошенных телег, не зная, что делать дальше. Где-то далеко, ниже по течению темнели еще большие сгустки войск, тоже не понимающие: идти ли им в бой или не надо.

И ровно в этот самый момент — на берег выкатили конники Галинги! Полторы сотни или чуть больше — да на многократно превосходящего их врага!

— Что… Как… Кто приказал? — растерянно бормотал Дурной, глядя, как рушится очередная его «гениальная» задумка. «Засадный полк» Галинги если и должен был ударить, то в самый неожиданный момент и максимально в спину. А вышло, что даурский «эскадрон» вылетел прямо на готовую к бою пехоту.

Как? Почему? Почему сейчас? Не исключено, что боевому деду Галинге просто наскучило ждать команды — и он рванул на берег размять косточки.

«Только в ближний бой не ввязывайся! — мысленно умолял Санька недотестя. — Если пехота в вас вцепится — это конец…»

Но, конечно, глупо давать советы такому стрелянному воробью, как Галинга. К тому же, под его началом находилась не очередная солянка из разноязыких союзников, а почти исключительно воины его рода. Все беспрекословно слушались князя, все понимали его приказы. Конница носилась по берегу, кружила, выманивала пехоту, засыпая его стрелами и легкими метательными копьецами. «Эскадрон» легко и как-то естественно делился на две части, Галинга с Делгоро уводили свои половинки в разные стороны, растаскивая пехоту всё шире и шире. Пока одни из врагов сжимались за щитами, выставив копья, другие кидались вперед, желая захватить добычу. А «добыча» вдруг резко разворачивалась и, как единый организм, катком сносила зарвавшуюся пехтуру.

Санька так залюбовался слаженной работой конницы, что даже о страхе позабыл. Теперь он понял, почему дауры так упорно хотят воевать именно родами. И как глупо выглядит «научный подход» Дурнова, который хотел всех расставить по родам войск, унифицировать, поставить командиров… Устав бы еще написал, умник! Вон что случилось с его тяжелой пехотой, собранной «по науке»…

Единственное, что продолжало смущать Саньку в атаке Галинги: такими темпами он маньчжурское войско неделю будет истреблять. Пехота хоть и выглядела бессильной против атак даурской конницы, но и сама почти не несла потерь. В контексте имеющихся у маньчжуров людских ресурсов — около нуля. А где-то там, во главе колонны у них еще и конница имеется…. В изобилии.

В это время сеча у «окопчика» практически прекратилась. Маньчжуры так увлеклись схваткой с конницей, которую посчитали главным врагом, что на берегу ограничились только пассивным заслоном. Паузу казаки и дауры использовали с пользой: привели себя в порядок, унесли раненых. Дурной собрал, наконец, весь стрелковый отряд.

— У кого порох имеется — дать тем, у кого его нет, — безапелляционно заявил он, и теперь никто спорить не стал.

— Ох тыж, дрянь! — возопил вдруг Старик, не перестававший следить за схваткой. — Ты поглядь!