— Нет? — ответила Камео вопросом, хотя, вероятно, хотела сказать утвердительно.
Выше… выше… Он скользнул ладонями под ее руку и обхватил груди.
— Восхитительно. — Его разум воспарил от похоти. — Посмотри, как ты отзывчива для меня.
«Только для меня».
У нее по рукам поползли мурашки, а румянец на щеках стал ярче. Давление лезвия ослабло.
— Ты знаешь, что двадцать один процент женщин не могут достичь оргазма?
— Должно быть, этот двадцать один процент не спал со мной. Я поставляю оргазмы.
— Ты признаешься, что кобель?
— Я признаюсь, что растратил молодость впустую. Когда на ком-то юбка — или штаны, или шорты, или видна голая кожа — это делало свое дело.
Она облизнула губы, лучший пример распутства.
— Ты им всем доставил удовольствие?
— Множество раз.
— Уверен? Каждая женщина умеет притворяться.
— Ты забыла, что от меня невозможно скрыть правду. Я могу читать мысли. — Лазарь выгнул спину, заставляя клинок вновь врезаться в кожу. Но ему было все равно, поскольку движение заставило ее скользнуть вниз и оседлать его бедра. — Хочешь протестировать меня, солнышко?
— Я хочу…
Камео наклонилась вперед и потерлась о Лазаря грудью, соски все еще оставались твердыми. Биение ее сердца усилилось.
«Жизнь. Она жизнь».
«Она моя жизнь».
Нет! Они будут вместе одну ночь. Не больше.
Ее губы замерли в миллиметрах от его, а их дыхания смешались. Он вдыхал ее, словно Камео была последним глотком кислорода.
— Лазарь, — прошептала она.
Его ослепило желание.
— Я хочу Лазаря. Ты это сказала. И я не позволю забрать их назад.
Она задрожала, а потом застыла. Хотя ее радужка стала не видна из-за расширенных зрачков, напоминая о шторме, который закрыл солнце, Камео сказала:
— Беру их назад. Я никогда не пересплю с мужчиной, которому не нравлюсь. У меня достаточно причин себя ненавидеть.
— Тогда не спи со мной. — Пока нет. — Я могу доставить тебе наслаждение пальцами или ртом. Выбор за леди.
Ему нужно прикоснуться в ее невероятно нежной коже, нужно также сильно, как и дышать.
Выражение ее лица стало мучительным, и Лазарю даже не пришлось читать ее мысли, чтобы понять причину. Демон протестовал. Громко.
— Сосредоточься на мне, — мягко приказал Лазарь. Когда их взгляды встретились, он обхватил ее лицо и провел большими пальцами по скулам. — Несчастью всегда будет недостаточно твоих страданий. Если хочешь быть счастливой, то борись с демоном. Победа не достается случайно.
Камео выронила кинжал и обхватила его запястья.
— Думаешь, я этого не знаю? Думаешь, я не боролась с ним каждый час каждого дня на протяжении веков?
— Хочешь другого результата, сделай что-нибудь другое.
Легко сказать, но трудно сделать.
— Что? Что я могу? — рявкнула она.
Он… не знал точно.
Ярость промелькнула в ее глазах, но вскоре в них опять поселилась тоска.
— Если я пересплю с тобой, то забуду тебя. Опять же, ты выяснишь, как я выгляжу, что произношу и чувствую в порыве страсти, которую всегда хотела испытать, а я ничего о тебе не узнаю. Я потеряю еще одну частичку себя. Потеряю кусочек памяти, которую другие считают само собой разумеющейся. Эти мысли не будут согревать меня холодными зимними ночами, когда я одна. Всегда одна.
Паника охватило его сердце.
— Камео…
Вдалеке хрустнула ветка. Кто-то подошел.
В нем поднялись защитные инстинкты, подавляя желание. Он перекатился так, чтобы Камео оказалась под ним, и приготовился атаковать и защищать.
Глава 7
Камео пылала. Каждая ее клеточка умирала от желания. Ох, как же она умирала от желания! Восхитительная вибрация охватило ее тело.
Это и есть… возбуждение? Настоящее возбуждение без намека на Несчастье?
Да. Это должно быть оно. Настоящее чудо, и ее первый раз.
«Нужно больше». Ей нужно больше. Немедленно!
Лазарь хотел с ней переспать. Он обхватил ее груди и потянул за соски. Смотрел на нее с агрессивностью, одержимостью и свирепым вожделением. Но говоря «да» воину, она дает зеленый свет Несчастью. Гарантировано, после секса Лазарь отошлет Камео.
«Выбросит как мусор».
Он не дал никаких обещаний на счет будущего и не извинился за свой «ты мне не нравишься» комментарий. Демон вновь сотрет ее память, и она потеряет еще один кусочек себя.
Нет, спасибо.
Жар и желание улетучились, оставив ее холодной и пустой.
Должно быть, жажда Лазаря тоже исчезла. Он перекатил ее, придавив своим мускулистым телом к земле, его твердый член больше не упирался ей между ног.
«Не цепляйся за него. Борись с желанием».
— Мне нужно, чтобы ты помолчала, солнышко.
Слова сказаны шепотом, но с командной ноткой.
Замешательство закралось ей в голову. Он только что попросил ее замолчать, но она не произнесла ни слова.
— Ты думаешь громко, — сказал он с раздражением. — Теперь успокойся.
Эх. Как она могла забыть о его способности читать мысли?
С рычанием она подняла ментальный щит.
Вдалеке хрустнуло несколько веток. Ее уши дернулись, хотя сама она лежала неподвижно.