Темная сторона Луны

– Я не инструктор, – тихо произнес Иллюминат. – Я не даю советов, не учу кого попало всему, что знаю, без крайней необходимости.

– А что же ты делаешь?

– Я задаю вопросы.

– Хорошая шутка. – Эдмунд зло расхохотался. – Это и я могу!

– Не надо, Эд, – попробовал успокоить младшего старший.

– Подожди, Рич, не лезь. Я понять хочу – на кой черт нам сдался этот?! Может, он шпион?

Я просто расхохотался от такого предположения. Право слово, Иллюминат мог быть кем угодно, только не шпионом. Склад ума не тот, вы уж мне поверьте, благородные сеньоры.

– Угомонись, сын! – повысил голос Вильгельм. – На кой черт друидам шпионить за нами? Что мы сейчас за сила?!

– Вопроситель, – проворчал Эдмунд себе под нос. А я вдруг ужаснулся. Это до чего надо было довести высших, чтобы несущий спокойствие вел себя вот так!

– Да, я задаю вопросы. – Друид был сама сдержанность. – Правильно поставленный вопрос лучше ста ответов.

– Почему? – спросил Рудовой.

– Потому что ответ найденный – это ответ прочувствованный, понятый и, следовательно, сделавший тебя мудрее. А полученный – это чужая мудрость. Она редко впрок бывает.

– Так задай нам этот самый правильный вопрос.

– Хансер прав. Месть по своей сути низка, и это задача для низших. А вот восстановить справедливость, наказать подлость – это гораздо выше.

– Задачка для высших. – Хансер поднял сияющий взор. – Высшие – вот ответ!

– Что – высшие? – проворчал Бьярни. – Понесло вас куда-то не туда! Я высший, ты высший, Луи высший, и что дальше? Что это за ответ? Как бордовых душить будем – вот как спрашивать надо было!

– Ты не понял, Бьярни!

– Ясно-красно, не понял. Несете заумь какую-то. Как архангел на проповеди: ум за разум заходит!

– У нас почитай восемь тысяч низших. А с женщинами и стариками все двадцать наберется. Мы сделаем из них высших.

– Все, и этот тронулся, – подвел итог Бьярни.

– Нет, вы подумайте! – Хансер вскочил из-за стола. – Став высшими, они станут быстрее, сильнее низших раза в три – без всякого обучения, просто из-за посвящения. А еще и магический кокон! Почему низшие плохи против доменов сами по себе? Та же Аркадия дунет, плюнет – и ваш лагерь разлетится к чертям собачьим. А против высших так не пойдет! У нас ведь все есть, все планеты представлены! Мы сможем их худо-бедно обучить, тем более что они и так неплохие воины! Это займет гораздо меньше времени! Женщины станут чародейками и целительницами, мужчины – воинами. Да с такой силой…

– Это против правил, – хмуро перебил его Бьярни.

– Что? – Хансер не сразу понял, о чем речь.

– Вспомни своего наставника там, на Плутоне, – печально сказал я. – Он нарушил правило – и на него началась охота.

– Бред. – Хансер встал. – Какая, к чертям, охота? А что творится сейчас? Четыре проклятых домена – это вам шутки? Они нарушили все, что только можно!

– Ты предлагаешь уподобиться им? – все так же мрачно спросил Бьярни. – Все нарушают, чем я хуже? Или чем лучше? Не по чести это!

– Что? – Хансер, прищурившись, посмотрел на него. – О чем вы вообще говорите? О правилах, придуманных людьми?! То, что людьми придумано, людьми может быть изменено! Если у тебя не спрашивают, хочешь ли ты сражаться, значит, правила выбираешь ты сам! Поймите, мы сейчас играем по чужим правилам, у нас шансов нет. Единственный выход – установить свои! И если вы не со мной, я найду способ или сдохну, ища его – способ обойтись без вас!

– Нельзя так!

– Что нельзя? Бьярни, что ты несешь? Вы тут все цепляетесь за придуманные законы, и никто не вспоминает о Вечных, о том, что делает нас людьми. А эти правила нарушены нашими врагами раз по двадцать каждым! Они бьют в спину, лгут, предают – и они хорошие?

– Да никто не говорил такого, – вскипел Рудовой. – Просто…

– Что просто? Ты боишься нарушить табу, придуманное в незапамятные времена?

– Но не на пустом же месте они возникли?!

– Они возникли давно! Луна вертится, времена меняются.

– Хансер, – тихо сказала Гюрза. – Они не пойдут на это.

– Почему?

– На Плутоне ты то бегал от кого-то, то за кем-то. Кстати, не все там тебе враги. Пока все внимание было на тебе, всех остальных оставили в покое, дали время узнать гораздо больше, не стесняя рамками. И я узнала. Выпускники других планет дают клятву о неразглашении своих секретов непосвященным. Клятвопреступником становиться никто не захочет.

Хансер на миг замер, как громом пораженный. Но длилось это недолго.

– Чушь! – твердо сказал он. – Должна быть какая-то лазейка! Мой плутонский наставник был человеком чести. Он не стал бы учить меня, если бы…

Я почувствовал, как краснею, не справившись с собой, опустил взор. И я видел, то же самое происходило с остальными. Прерывающие нить заметили это сразу.

– Вы все что-то недоговариваете, – твердо сказал Хансер.

Мы переглянулись. Словно заговорщики какие, право слово. А Иллюминат смотрел на нас чуть насмешливо. Экспериментатор, чтоб его! Парой слов заварил кашу – а теперь наблюдает и улыбается.